— Так у меня в этом мире есть семья? — опешила новоявленная Анитра.
— Твоя семья — это я, — отрезала старуха. Сразу стало ясно, что спорить тут бесполезно. Да и ни к чему. Те люди были чужими для нее, вряд ли получится относиться к ним, как к родным.
Стол был накрыт и старуха с девочкой сели обедать. Это была их первая совместная трапеза. Разнообразием блюд она не отличалась. Вареная картошка, молоко и хлеб. Вот и все разносолы. Из кухонной утвари деревянные плошки, кружки и ложки. Все выполнено на довольно примитивном уровне. То ли ведьма проповедовала аскетизм, то ли в этом мире все так жили.
— Как вы… — Анитра запнулась под строгим взглядом Сигверды и исправилась: — Как ты собираешься передавать мне силу? И что она такое вообще? Это магия, волшебство? Я не понимаю.
— Постепенно. День за днем, шаг за шагом. Ритуал ускорил бы дело, но и лишил бы тебя многих знаний и умений. Поспешишь — людей насмешишь. Так говорят в твоем мире?
— Вижу, вы… ты успела многое узнать о моем мире, — не удержалась от замечания Анитра.
— Ты увидишь, как это просто — получать знания обо всем, что нужно или просто интересно, когда обладаешь силой, — ответила ведьма и загадочно улыбнулась. Лицо ее при этом преобразилось до неузнаваемости. Стало вдруг молодым и прекрасным. Анитра моргнула и иллюзия развеялась. Как не вглядывалась потом девочка в лицо Сигверды, оно виделось ей старым и морщинистым.
После обеда состоялось первое знакомство с миром магии и колдовства. И началось оно с довольно неприятного для Анитры заклинания, помогающего овладеть местным языком. Оказывается, все это время Сигверда говорила с ней по-русски, а переселенка в другой мир даже не задумалась о такой малости, как языковые различия.
* * *
На утро голова болела так, словно по ней всю ночь молотили железной кувалдой. Да еще Сигверда выглядела на редкость довольной и жизнерадостной, своим бодрым видом вызывая лишь глухое раздражение. Она снова помолодела и порхала по дому, как девочка-подросток, в то время, как Анитра с трудом поднялась с лавки и тут же зажмурилась от боли. К горлу подкатила тошнота, и девочка зажала рот ладошкой, сдерживая рвотный позыв.
— На-ка вот, выпей отвару, сразу полегчает, — Сигверда протянула деревянную кружку и заботливо поддержала посудину под донышко, когда поняла, что Анитра ослабла настолько, что даже эта малая ноша ей кажется неподъемной.
— Спасибо, — выдохнула девочка и кулем повалилась обратно на лавку. Подняться сил не было, и Анитра решила — будь, что будет.
— А теперь тебе надо поспать. Помниться, я после такого два дня провалялась в беспамятстве, а ты ничего, покрепче меня будешь.