На этом он умолк, поднялся и прошелся по комнате, затем зашел мне за спину, и я почувствовала легкие прикосновения к волосам. От неожиданности и испуга подскочила и, едва не снеся еду вместе со столиком, спряталась за креслом, в котором сидел до этого куратор. Мужчина хмыкнул и поднял руку со сжатым кулаком на уровне груди и потом раскрыл ладонь, и на сиденье диванчика посыпались мои шпильки. Я быстро провела рукой, удивленно посмотрев на рыжие локоны, которые свободно спадали на плечи и спину.
— Зачем вы это сделали? — прошептала я, нервно облизнув губы.
— Огнеда-Огнеда, — покачал он головой, сложив руки на груди, — я не сделал ничего такого, чего бы ты сама не хотела. Тебе мешали эти… ужасные орудия пыток, я избавил тебя от них. Итак, вернемся к традициям Иридии.
— Подождите, — подняла руку и потерла переносицу, ощущая, что у меня голова уже идет кругом от его странностей. — Объясните мне, наконец, зачем вы вообще все это делаете? Что вам от меня нужно?!
Эр-Гро умолк, а выражение его лица словно окаменело, и взгляд при этом, если б мог, превратил бы меня в ледяную глыбу. Он смотрел на меня почти с ненавистью и какой-то затаенной яростью, затем закрыл глаза, глубоко вдохнул и… вернул маску на лицо.
— Огнеда, с вами правда тяжело вести переговоры.
— Переговоры? — выдохнула я от удивления.
— Вот именно, — прошипел он и снова замолчал, все так же глядя на меня сквозь свою мерцающую тень на лице.
Не дождавшись продолжения, прикусила нижнюю губу и нервно потеребила ворот туники. И долго он собирается молчать?
— Э-э-эм… — начала я сама, страшась его вообще как-то называть, ну ведь не по имени к нему обращаться в самом деле. — Почему вы молчите?
Мужчина вдруг сдвинулся с места, направляясь в мою сторону в обход стола, я на инстинктах тоже сделала несколько шагов в противоположную сторону — позади дивана. Куратор остановился. Сложил руки на груди в замок и наклонил голову, словно рассматривая меня. Жаль, не видно его лица, так и не поймешь, что у него на уме.
— Ты боишься меня? — вдруг спросил куратор низким, чуть хрипловатым голосом.
— Н-не знаю, — смутилась я, и все же еще сделала пару шагов от него, отгородившись спинкой дивана.
— Что ж… хор-р-рошо! — процедил мужчина сквозь зубы и сед на свое кресло. — Садись… твой ужин остывает.
— А я… как бы уже наелась, — прошептала в ответ, и не сдвинулась с места. — А можно воды?
Эр-Гро поднял руку и проговорил что-то на незнакомом языке в переговорник, встроенный в его нарукавник, и ответил мне:
— Сейчас принесут. Присаживайся.