— Божественный аромат! — сказал он, затрепетав ноздрями. — Сейчас его принесут!
— Кого? — спросила удивленно Бранвен.
— Быка! Кого же еще? Убитых быков разделывают, маринуют и жарят на углях, и самый первый кусок достанется нам, миледи! Вы влюбитесь в это блюдо, едва попробуете. Вот его уже несут! Нет ничего вкуснее!
Бранвен смотрела на серебряную тарелку, где лежал кусок жаркого. Вернее, кусок того, что еще недавно было быком, так яростно отстаивавшим свою жизнь. Девушка почувствовала тошноту и поспешила отвернуться:
— Я не голодна, благодарю вас.
— Вы зря не хотите попробовать, — герцог был разочарован. Он достал серебряную вилочку и серебряный столовый нож из деревянного футляра, что ему поднесли, и принялся за говядину, истекавшую ароматным соком. — Поистине, дивное, божественное блюдо! — восторгался он, отправляя в рот отрезанный кусок. — Самая лучшая прожарка — когда мясо остается сочным, с кровью… Что с вами?
— Мне немного нехорошо, — с трудом произнесла Бранвен, откидываясь на спинку кресла и закрывая лицо рукой. — Позвольте удалиться…
— Вы совсем выбились из сил, — сказал лорд Освальд. — Конечно, можете покинуть праздник, — и добавил, понизив голос до интимного шепота: — И я удалюсь вместе с вами, ведь я так давно мечтаю об этом.
На сей раз Бранвен не поехала в седле. Для нее подали небольшие носилки с натянутым полотном вместо крыши. Носилки несли четыре человека, и Бранвен нашла этот способ передвижения весьма удобным, хотя и удивительным. Она не представляла, чтобы в ее родном Роренброке какая-нибудь дама велела носить слугам свое кресло. Но в Аллемаде это оказалось привычным делом, потому что по дороге им встретились еще несколько носилок. В которых восседали не только пейнеты, но и гринголо.
Лорд Освальд не пожелал воспользоваться носилками и ехал в седле, красуясь выездкой. Он посылал Бранвен ласковые улыбки, от которых она дрожала, как кролик перед лисой. Она боялась посмотреть и на Эфриэла, шагающего рядом, опасаясь, что он станет потешаться над ней за ее трусость.
Каса Люстросо встретил их тишиной и темнотой. Несколько слуг вышли встречать герцогскую чету, держа факелы и светильники, но лорд Освальд приказал подать свечу и никому не беспокоить, пока он будет показывать герцогине замок.
Муж долго водил Бранвен по огромным залам и коридорам с высокими потолками-арками, показывал зеркала, закрывавшие стены на два человеческих роста, отчего комнаты представлялись бесконечными. Он нес свечу, и их путешествие по Каса Люстросо напоминало блуждание в подземелье, где в каждой пещере скрывалась сказочная сокровищница. Но и богатства замка не привлекали Бранвен. Она мечтала, чтобы муж указал ей ее покои и оставил одну, но у герцога были иные планы, и девушке оставалось лишь следовать за ним, покорно кивая в ответ на хвастливые речи о богатстве и роскоши замка.