— Опять будешь ругать, что я поступила глупо? — спросила она, прижимаясь к нему.
— Ты поступила неразумно, — признал сид, — но упрекать тебя не могу. Хотя признаю, что и это — неразумно.
— Неразумно, что ты связался со смертной женщиной?
— Да, непростительная слабость с моей стороны.
— И ты недоволен этим? — она затаилась в его объятиях.
— Не скажу, что меня это радует. Но мог ли я поступить по-другому?
В этот же вечер в комнате Бранвен появилась груда пыльных свитков, которые она принялась внимательно изучать при свете свечи.
— Ты ищешь какие-то древние заклинания? — пошутил Эфриэл, когда Бранвен вызвала его.
— Нет, это законы о браке и семье, — пояснила Бранвен, откладывая очередной свиток. — Хочу быть во всеоружии, если лорд Освальд осмелится отказать в разводе.
— Думаю, он будет очень упорен в битве за тебя, — сказал Эфриэл, обнимая ее. — Не представляю, на какие бы безумства я решился, если бы тебя потерял.
Лорд Освальд и в самом деле проявил упорство. Не прошло и трех дней, как прибыл гонец с известием, что сам король Адельгерд едет в Роренброк с выездным судом. Леди Дерборгиль подняла на ноги всех слуг в замке и пригласила полсотни помощниц из ближайших деревень, заплатив серебром. Такого переполоха не видели даже перед свадьбой Бранвен — тридцать человек натирали, начищали и мыли замок, выметая зимнюю паутину из углов и полируя медные шишечки перил до блеска. Еще тридцать человек было занято на кухне, в коптильне и пекарне, готовя провизию для короля и его свиты. Среди всего этого носилась леди Дерборгиль в огромном белом чепце и в фартуке с оборками. Она отдавала приказы, ругала за нерадивость и ужасно переживала — сможет ли Роренброк достойно принять короля.
Близнецы Тигриша и Киарана загоняли горничных, подбирая наряды к королевскому приезду, и только в спальне Бранвен не было нетерпеливой суеты.
— Я пойду на суд, если ты не возражаешь, — сказал Эфриэл, когда Бранвен рассказала ему новость.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты выслушивал все, что станут там говорить…
— А мне бы хотелось, — заявил он. — Ты что же, считаешь, я должен остаться в стороне, когда Гусак Великолепный попытается забрать тебя?
— Но чем ты сможешь помочь? — Бранвен позабавила его пылкость. — Опять ударишь его лавкой?
Эфриэл подхватил ее на руки, отправляясь в постель.
— Не знаю, что смогу, — сказал он. — Но тебя одну я не оставлю.
Была бы ее воля, Бранвен отправила бы сида домой, пережидать, пока Его Величество с Его Сиятельством не покинут Роренброк. Но Эфриэл разгадал ее хитрость, и приложил все усилия, чтоб не улететь в Тир-нан-Бео. Под утро Бранвен была совершенно измучена и одинаково страдала от неутоленной страсти и досады, что тонко продуманный план не состоялся.