— Ладно, — согласилась Хадижа.
После школы, позвонив отцу, Сабира отпросилась, и вот они втроем приехали в дом семьи Рашид. Сабира с восхищением осматривалась вокруг. В гостиной сидели Ранья и Зулейка с детьми.
— Салам Але́йкум, да принесет Аллах свет и благополучие в этот дом, — воздев руки к небу, поприветствовала она женщин.
— Алейкум Салам, да благословит тебя Аллах, — поприветствовала в ответ Зулейка, с интересом рассматривая гостью.
— Меня зовут Сабира Абу Аббас, я одноклассница Хадижи, — представилась девушка.
— Приятно познакомиться, Сабира, — улыбнулась Зулейка.
Ранья же демонстративно игнорировала и Хадижу и ее подруг — она взяла за руку Мунира и повела его в сад.
— Пойдем, мой хороший, — шептала она упирающемуся мальчишке, которому любопытно было посмотреть, с кем пришла старшая сестра.
Зулейка поморщившись, посмотрела вслед ушедшей женщине. Ранья вела себя как великовозрастный ребенок, но что-то выговаривать первой жене Саида совсем не хотелось.
— Хотите чаю, сладостей? — взяла на себя роль радушной хозяйки вторая жена Саида.
— Да, пожалуйста, пусть принесут в мою комнату, — кивнула Хадижа.
Девушка повела подруг наверх.
— Красиво, — огляделась Сабира, трогая полог кровати, рассматривая обстановку. — Хотя подушек можно было и побольше.
Она по-хозяйски подошла к двери в гардеробную:
— Какие замечательные наряды! — девушка сняла одно из платьев и, приложив к себе, покрутилась вокруг. — А платки! — ахнула Сабира. — Почему ты их не носишь?
Хадижа подала плечами:
— Эти платки принадлежали моей матери.
Их принесла Ранья вместе с двумя нарядами для танцев, тоже когда-то принадлежащих Жади.
— А где твоя мама? Она в Фесе? Или твой отец развелся? — повесив платок на место, спросила гостья.
— Она погибла в аварии пять лет назад.
Услышав это, Сабира побледнела, а Эми поникла.
В комнате повисло тяжёлое молчание. Девушка вышла из гардеробной.
— Я тебя понимаю: моя мама тоже умерла, — ее звонкий голос стал тихим и глухим.
Она села на пуфик возле туалетного столика. Обвела взглядом стоящие на столешнице украшения, косметику и наткнулась на рамку с фотографией очень красивой женщины.
— Это она?
— Да, — также шепотом ответила Хадижа.
— Красивая. А у меня нет ни одной фотографии мамы.
— Почему? — полюбопытствовать, до этого молчащая, Эми.
— Лара Таджия — первая жена отца — велела убрать все фотографии, — безэмоционально ответила Сабира, просто констатируя факт. — Она говорит, что так отцу легче было пережить произошедшее.
Хадижа закусила губу. Она понимала подругу, возможно, не в полной мере, но, если бы ей Ранья запретила рисовать маму, или забрала фото… Слишком жестоко.