— Всё, мы на месте, — тщательно закрывая люк, проговорил Кей. Повернулся ко мне, взял за локти, чтобы помочь подняться на ноги. — Ну как, больше не страшно?
Вспомнилось ощущение, когда я висела на лестнице. Скользкий металл под ладонью, выскальзывающая из-под ног опора, пустота внизу и вспыхнувшие перед глазами чересчур яркие фантазии о том, что будет, если не удержусь и полечу вниз. Единственным, что помогло мне окончательно не впасть в панику, был голос Кея, в котором звучала уверенность, что со мной не случится ничего по-настоящему ужасного, пока он рядом.
Но окончательно страх никуда не ушёл. Оставался где-то рядом, холодной сетью опутывая колени и проникая в мысли, где оживало воспоминание о том, что показал мне ректор. Безлюдный переулок, внезапное появление машины и мой силуэт, словно бумажная фигурка, сметённый с дороги. Может быть, меня, в самом деле, уже нет? Тогда к чему всё это и что на самом деле ожидает впереди, после того, как закончится обучение в академии?
Всхлипнув, я стиснула пальцами рубашку на груди Кея и склонила голову, прижимаясь к нему в отчаянном порыве смыть слезами пережитый ужас, хоть на мгновение забыть о своих демонах, что напоминали о вероятности оказаться в числе погибших, почувствовать себя живой. Эмоциональное прикосновение, говорите? Ещё какое эмоциональное! Но в эту минуту меня ничуть не волновало, что он может заглянуть в мои чувства и прочитать в них что-нибудь скрытое. Главное, чтобы не отпускал, позволил хотя бы ещё немного постоять вот так, рядом, ощущая кожей мягкую ткань и слыша размеренное биение чужого сердца.
Некоторое время Кей не шевелился. Затем громко вздохнул, скользнул ладонями от локтей к плечам и привлёк меня чуть ближе к себе. Погладил по волосам — легко, едва касаясь.
— Всё хорошо, — негромко сказал он. — Всего лишь маленькая неприятность. Такое бывает.
— Не такая уж маленькая, — фыркнула я сквозь слёзы. — Сам затащил меня на эту лестницу, а теперь… Надо было мне с остальными идти.
— Так почему же не пошла? — отозвался он. В голосе послышалась насмешка. Я насупилась и подняла на него глаза.
— Потому что дурной пример заразителен!
— Сама же говорила, что тебя нельзя испортить против твоего желания.
Подходящего ответа у меня не нашлось, так что я отстранилась и, смущённо вытирая слёзы, принялась осматриваться по сторонам. Помещение, в самом деле, напоминало чердак. Достаточно просторный, вытянутый, как длинный коридор, уходящий вдаль. Тусклый свет пробивался сквозь затянутые кружевом паутины окно. Со стороны академия производила на удивление парадное впечатление, и казалось немного странным увидеть здесь всё это — заброшенный чердак, покрывающую всё вокруг серую пыль, ряд старинных покосившихся шкафов у стены.