— Что вы, лорд Валкон! Вряд ли в тюрьме мне позволят радовать душу обновками, — я улыбнулась.
— Тюрьме? — пожалуй, можно было предположить, что он удивился.
— Вы же подозреваете меня в связи с Дайвокари! — это было сказано легко и непринужденно.
Ритм наследника не сбился. И я все еще летела по залу, повинуясь движению его рук.
— Можно попросить вам об одной вещи, лорд Валкон? Я знаю, что не могу рассчитывать на подобное, но сегодня я верю в сказку, — я бесстрашно посмотрела в глаза первому наследнику.
Тот же ошарашил меня своим ответом.
— Вы хотите, чтобы я не отнял ваш дар у бывшей жены Дайвокари и ее ребенка?
— А… а как вы догадались? — я была так изумлена, что оступилась, но сильные руки опять не дали пойти против музыки.
— Легко, — его губы растянулись в улыбке. — Так же, как и в отношении того, что в деле Дайвокари вы не замешаны. Это ваше право и ваше имущество, вы распорядились им. Семью никто не тронет.
Я крепко сжала его пальцы и засмеялась, так счастливо, как не смеялась уже очень давно.
Айдэл Валкон
Когда сын сжал руку женщины, скользя второй рукой по ее талии, кружа ее в танце, боль от прикосновений другого к тому, что по праву должно было принадлежать ему, накрыла Айдэла. Стиснув зубы, император с удивительной ясностью осознал, что не может принять этого при всей своей силе и мудрости, что проигрывает битву с собственным телом.
Линорму не дали права выбирать: отвечать или нет на эту отвратительную и одновременно прекрасную тягу. Таям существует независимо от того, принял ли ящер это или нет. Видимо, поэтому линормы, имевшие таям с людьми, чувствовали себя мучениками и предпочитали жить в горах безвылазно.
Кивнув музыкантам, чтобы продолжали, Император вышел из зала, и, пройдя по коридору, ступил на балкон, глотнув полной грудью свежий воздух, но даже тут его преследовал ее запах. За его спиной пары кружились в лагреа — самом интимном танце из всех доступных двору. Когда руки мужчины скользят вниз по плечам партнерши, резко перехватывают за талию. Разворот, и на долю секунды соприкосновение ее спины и его груди. Женщина замирает в кольце мужских рук. Новый толчок, и уже ее грудь касается груди партнера.
А она манящая с водопадом каштановых волос, источающая аромат, готовый свести его с ума. Обращение было мгновенным: с места в небо рванул серый линорм, и хоть полет его был молчалив, внутри Императора клокотала ярость и магия.
Янина
Умывшись, надев ночнушку, я подошла к раскрытому настежь окну.
Над городом властвовала летняя звездная ночь. На морем горделиво плыла полная луна, изливая мягкое сияние на спящий город. Из глубины дворцового сада доносилась музыка, она мягко точно бабочка порхала по комнате, щекоча чувства нежными переливами. Безумно пахло спелыми яблоками, хотя был не сезон.