— Я же горняк, с золотом дела не имел никогда. Жена геолог, она хотя бы во время практики с золотом сталкивалась. Не знаю даже. Заманчиво, конечно…
— Да тебе в первое время и нужно-то всего лишь людей надёжных подобрать и месторождение застолбить, чтобы никакие "чёрные копатели" там не промышляли. А жену как раз бухгалтером оформишь, или ещё кем-нибудь.
О разработке месторождения речи нет пока. Может так, прямо в земле и продадим его, — усмехнулся Шева. — Может, даже той же компании лицензию вернём, если нормальную цену дадут. Золото, оно такое — лежит в земле, а дорожает. И участок дорожает. А если ещё слух пустить, что там самородок нашли…
— Сколько у меня есть времени подумать?
— Нисколько! Имей в виду — второй раз в жизни такого предложения не будет.
— Я согласен! — ответил Дикий.
— Да, и ещё… Как обоснуешься там, будет у меня к тебе ещё одно дело…
Но об этом — позже.
Ростов-на-Дону, май 2000 г.
Аэробус "А-319" рейсом из Москвы в ростовском аэропорту приземлился около одиннадцати. На Ирме был строгий брючный костюм в тон костюму Ханса. Со стороны — обычная бизнес-пара: муж и жена, или босс и секретарь-переводчик. Скорее — второе. Они сошли по трапу и вместе со всеми доехали до здания пассажирского терминала.
Получив багаж — серую сумку на колёсиках — пара, не обращая ни малейшего внимания на назойливых таксистов, вышла на улицу, и с уверенностью людей, бывших здесь не первый раз, направилась через парк к автобусной остановке. Впрочем, от взгляда таксистов, не ускользнуло, что уверенно шла только Ирма. Её спутник в этой паре был явно ведомым.
В наполовину заполненном автобусе Ханс стоял на задней площадке, поставив рядом сумку, и глазел на ростовских студенток в коротких юбках, а Ирма сидела, поставив на колени тканевый ридикюль с длинной ручкой-цепочкой, и смотрела в окно. Добравшись до автовокзала, они перешли через широкий, сильно замусоренный канал с грязной водой, и оказались на привокзальной площади прямо напротив центрального входа. В это время здесь было многолюдно. Одни сновали туда-сюда в поисках нужного автобуса, другие сидели на лавках и прямо на сумках в ожидании своего рейса, третьи — находившиеся здесь по работе — равнодушно наблюдали за двумя первыми. Ростовский вокзал напомнил Хансу блошиный рынок во Франкфурте вдоль реки Майн со стороны Заксенхаузен, где он изредка бывал по субботам. В расположившихся по периметру площади ларьках торговали всем подряд, от книг до съестного.
— Мне туда нужно, — показала Ирма на табличку с нарисованной стрелкой и надписью "туалет". — Подождёшь здесь, чтоб сумку в камеру хранения не сдавать?