отстань! — выдохнула я поняв, что плачу.
Этот коридор был пуст, ни души. Сюда в принципе почти не забредали люди, потому я
и выбрала его для своих одиноких вечерних посиделок. Вот только теперь этот выбор сыграл
со мной злую шутку, потому что даже если бы кто-нибудь решился прийти мне на помощь,
этого человека здесь просто не было.
— Ой, это так мило! — расхохоталась Кристина с коварством в глазах. — Слушай, а
мне вот интересно… что Константин скажет, если вдруг обнаружит, что ты своей невинности
лишилась? Да еще и не с ним! Это ведь ему сразу станет ясно, что ты с каким-то парнем на
стороне переспала! Представляешь то выражение на его лице, когда он обнаружит это и
поймет, что ты ему рога наставила? Спорим он после этого снимет с твоей шеи белую
ленточку вместе с головой, а?
От страха в глазах потемнело.
Надо же, как глупо! Столько месяцев сопротивляться страсти к ректору, чтобы вот
так… даже не с мужчиной, которого хочу… Из-за злобы и ревности?
Не сдерживая слез, я зажмурилась…
Как вдруг тело девушки, прижимавшее меня к стене, моментально отступило!
Несколько секунд я неподвижно стояла, боясь сделать вдох. И лишь услышав знакомый
голос, открыла глаза.
— Да ты, я смотрю, совсем сдурела? — прошипел ректор. Слезы заливали глаза, и все
расплывалось. Потому я не сразу поняла, что он стоит, закрывая меня своей широкой спиной,
и с силой сжимает запястье Кристины, которая испуганно смотрит на него, скривившись от
боли! В то время как ее подпевалы, отступив на несколько шагов, дрожат крупной дрожью и
заламывают локти.
46
— Константин, что ты делаешь? — проблеяла девушка, глядя на него большими
невинными глазами.
— К тебе аналогичный вопрос, — выпалил мужчина, встряхнув ее за руку. — Как ты
посмела, Кристина?
— Ты делаешь мне больно!..
— Надо же, а минуту назад тебя не волновало, кто там кому делает больно, — сплюнул
ректор, отшвырнув девушку от себя, словно мусор. Тут же схватившись за передавленное
запястье, Кристина уставилась на ректора влажными испуганными глазами.
— Я не узнаю тебя, милый, — пролепетала она, осторожно приблизившись к нему на
шаг. — Это ведь я, твоя Кристина…
Одна единственная секунда, не более. И алая ленточка с двумя золотыми полосками,
завязанная на тонкой шее, полетела вниз! Но даже не успела упасть на пол, рассыпавшись
горячим пеплом!
— Теперь уже не моя, — холодно заверил ректор глядя на девушку, которая поборов
минутный ступор, ухватилась за шею в тщетных попытках нащупать пальцами исчезнувшую
ленту.
— Нет… послушай… одумайся!..