— Когда ты с ней разговаривал в последний раз? — спросила Саран.
Денис запустил пятерню в традиционно взлохмаченную шевелюру. Романтический поэт, лорд Байрон — не меньше.
— Она позвонила мне два дня назад. Сегодня же пятница, да?
Саран кивнула и подтолкнула Дениса в сторону кухни.
— Пойдем, чего стоять к прихожей.
— Так вот, в среду днем она позвонила мне и сказала, что ей грозит страшная опасность. Она хочет сбежать, но за ней постоянно следят. Я — единственный, к кому она могла обратиться.
Постоянно следят? Что-то не похоже.
— И что ей нужно?
— Я должен помочь ей уехать из Москвы. Как можно скорее. Но никто не должен об этом знать, особенно Олег.
— Но… тогда зачем ты пришел ко мне и все это рассказываешь?
Денис снова сжал ее руку.
— Мне нужны деньги. Я продал все, чтобы купить билет до Москвы. Но я должен помочь Насте! И я знаю, что ты нас не выдашь, только не ты.
Интересно, он знал, что они уже год практически не общаются?
— У меня есть несколько тысяч, может быть, даже десятку найду, но, Денис…
— Мне нужно несколько сотен тысяч! Чтобы сегодня же улететь из Москвы. Куда-нибудь подальше, на край света, в Австралию!
— У меня нет таких денег, — соврала Саран.
Деньги у нее были, неприкосновенный запас, тщательно спрятанный и оставленный на самый черный день. Она намеревалась распечатать его перед отъездом. Но проблемы Насти — настоящие или выдуманные — под определение черного дня не подпадали. И даже большие Денисовы глаза не могли изменить ее решения. Во-первых, она просто не верила, что Насте что-то угрожает. И почему вдруг понадобилась держать все втайне от Олега? Во-вторых, проблемы шаманки ее, Саран, вот уже год совершенно не касались.
Но Денис не сдавался.
— Может быть, не прямо сейчас, но ты можешь их найти. У тебя ведь куча поклонников. Богатых. Попроси кого-нибудь!
— В последнее время мне не очень везло. А из старых кто женился, кто обанкротился… Мне очень жаль, Денис, но я…
— А как же «заначка»?
А вот это уже было нечестно.
По договору с Пхатти, Саран должна была отдавать в казну пять процентов от всего, что заработала охотой. А значит, держать его в курсе всех ее финансов. За каждой лисой в Москве следил кто-то из людей Пхатти, проверял и доносил, если что-то не сходилось. Это было обычной практикой, стандартным пунктом в контракте с верховным демоном города. Конечно, лиса всегда могла очаровать, обмануть или перетянуть наблюдателя на свою сторону, но это считалось дурным тоном и навсегда портило репутацию. Пять процентов были адекватной ценой за гарантированное место у «кормушки».