Гер смотрел в окно и думал, что он во всем прав. Что все так и есть, все сходится, отрицать очевидное глупо, да только перед глазами всплывала их ночь. Там они были другими, почему же при свете дня все кардинально изменилось? Почему сейчас он, зная всю правду, не может избавиться от ощущения, что он не прав? Глупо. Реальность жестока.
Он сжал руку, ощущая кожей ее волосы, по которым он проводил ладонью, когда она лежала на его коленях. Он еще помнил боль в ее глазах. Он действительно в тот момент жалел о произошедшем, о том, что был так жесток с ней, и о том, что из-за всего происходящего она теряет ребенка… их ребенка.
Он обманул сам себя, поверив в это.
Пусть возвращается к себе и живет счастливо с тем, кого она любит. Гер понимал, что впервые в жизни поступает не так, как должен. Он просто отпускает ту, которую должен убить. Но он не хочет ее смерти. Он просто хочет ее забыть.
* * *
Вся страшная реальность произошедшего к Даре вернулась после того, как лекарства перестали действовать. Она закричала и забилась, начав рвать на себе волосы. Но ее быстро успокоили, введя снотворное. На лекарствах ее продержали несколько дней. Дара то приходила в сознание, то проваливалась в забытье, где был Гер. Злые глаза тигра смотрели на нее, и она знала, что этот взгляд никогда не изменится. Еще были сны, в которых она теряла самое важное в своей жизни, только она не могла понять, что это. Просыпаясь, она вспоминала о ребенке, и горькая действительность заново накрывала ее безысходностью и болью.
Когда в очередной раз Дара пришла в себя, она не стала кричать, рыдать и биться в истерике. Она не хотела больше оказываться в этом сонном состоянии. Слова Гера о том, что она в розыске, всплыли в сознании. Значит, нужно уходить. Оставаться здесь небезопасно. Воспоминания о камере, следователе и полной обреченности были еще так свежи. Нет, она не хотела больше в тюрьму, она любит свободу. Тогда нужно прекратить истерики, иначе ее так и будут держать на успокоительном.
Дара поменяла свое поведение, и вскоре доктор убедился, что пациентке не нужно больше колоть снотворное. Постепенно пристальный контроль сменился обычным заботливым отношением, и Дара стала планировать побег.
После обеда медсестра сказала, что ее в холле ждет посетитель. Дара удивилась, но пошла вниз. Там она увидела Шандора. На его лице промелькнуло беспокойство, правда, потом он стал таким, как всегда, с циничной улыбкой на губах.
— Здравствуй. Неплохо выглядишь, — Шандор шагнул к Даре, продолжая рассматривать ее. Он знал, что врет. Дара выглядела плохо. Хотя ее красота не померкла, но нездоровая бледность и темные тени под глазами говорили о ее плохом состоянии.