Выехав за ворота и направив машину в сторону основной трассы, Лера наконец выдохнула и посмотрела на свое отражение в зеркальце заднего вида. Помада немного смазалась, и она, поискав в сумочке, лежащей рядом на сиденье, достала тюбик, а затем, опять посмотрев в зеркальце, стала поправлять ровность ярко-алого тона помады на губах. При этом мысль снять темные очки пришла к ней, но она решила, что не должна этого делать. Следовало сохранять конспирацию, как это делают девушки в боевиках. Она помнила таких девушек: они всегда ходили в обтягивающих костюмах, темных очках, закрывали волосы и махали ногами так, что их растяжке можно было позавидовать. Из их образа она вынесла правильный костюм, который тщательно подбирала полвечера, перемерив весь свой гардероб и, наконец, найдя розовый спортивный костюм с красивым узором из стразов на спине. Сидел он на ней изумительно, она в этом убедилась, смотря в зеркало, но главное — костюм был с капюшоном. Правда, капюшон портил укладку, и локоны светлых волос пришлось оставить свободно висящими справа и слева из-под него. При такой прическе капюшон смотрелся на ней неплохо, а темные солнечные очки довершали правильный образ. Галочка бы порадовалась, что Лера правильно одета именно для такого дела.
Везя ненавистную цыганку в багажнике, Лера прокручивала в голове огромное количество вариантов мести. От простых — открыть багажник и вцепиться ей в волосы, до сложных — столкнуть машину с обрыва. Первые варианты разборки с цыганкой она отмела как глупые, подумав о своем маникюре и о том, что такая драка может его испортить. Вариант скинуть любимый розовый Бентли с обрыва вообще ее не устраивал. Бентли она очень долго хотела, и потерять машину, к которой накуплено уже столько вещей в тон, тоже глупо. Обдумав все это, Лера так ничего и не решила. Хотя у нее был вариант позвонить Галочке и спросить — что делать с цыганкой? Но было слишком рано. Лера напрягла память и вспомнила, что Галочка сказала высадить цыганку из машины. Где и когда — она не уточнила. Лера не знала, сколько ей еще ехать и куда. Окончательно изведя себя мыслями, что она не знает, что делать, Лера остановила машину.
Впервые в жизни Гер проснулся и понял, что уже далеко не утро. Часы показывали начало первого. Так долго он никогда не спал. Семь утра было стандартным временем подъема, затем тренажеры, а потом работа. Сейчас же он лежал и ощущал себя счастливым. Это чувство счастья было нереальным. Затем реальность вернулась. Дары не было рядом. Конечно, он постарался объяснить это тем, что она просто раньше проснулась и, наверное, гуляет в саду. Только вот подспудное знание того, что это не так, омрачало идеалистическую картинку. Гер, одеваясь, попытался опять оправдать ее тем, что не могла она сбежать отсюда. Тогда зачем она все это разыграла? Глупое чувство, что все, что вчера случилось между ними, было ради него, он отогнал, настолько оно было болезненным. Нет, не ради него. У нее была цель, и он был лишь преградой на пути к ней. Она хотела, чтобы он уснул… для чего? Мысль о бумагах в столе опять возникла в мозгу, но Гер отогнал ее. Откуда она могла о них узнать и зачем ей эти бумаги, если она не сможет с ними сбежать? Или сможет…