— Вайолет, мне не нравится видеть тебя несчастной, — сказал он. — Веришь или нет, но твое спокойствие для меня превыше всего.
Она ничего не ответила, просто продолжила пить кофе и думать.
— Вайолет, ты хочешь уехать домой? — голос Джонатана прозвучал напряженно, с нечитаемым выражением лица. Он крепко сжимал края стола, ожидая ее ответа.
А хотела она? Несколько дней назад она ответила бы да и собрала бы свои вещи до того, как Джонатан успел сделать следующий вдох. Но это было до того, как он со всей страстью в глазах следил за ее раздеванием. И до того, как они вновь решили быть друзьями.
И до того, как он ушел в запой, узнав об их неродившемся ребенке.
Поэтому сейчас Вайолет не знала, что думать. Одно она знала наверняка, рядом с Джонатаном она ощущает себя неуверенной и уязвимой. И ее жизнь была проще, когда она ненавидела его.
Но невозможно ненавидеть мужчину, который напившись, читает стихи.
Вайолет крепко обхватила горячую кружку. — Джонатан, а ты хочешь, чтобы я осталась?
— Скажу честно, я хочу этого больше всего на свете.
Ее щеки покраснели от довольства его ответом, она кивнула, затем отпустила кружку. — Тогда я остаюсь.
Он разжал кулаки, которые все это время крепко сжимал и машинально потянулся к ней, накрыв ее ладонь своей. — Спасибо.
Она могла поклясться, что ощутила поглаживания его большим пальцем, прежде чем он убрал руку.
***
Двумя часами позже они вернулись в аэропорт в их маленький самолет. Вайолет переоделась в удобные для полета леггинсы и вязаную тунику с длинными рукавами. Ее волосы распушились и завились от быстрой сушки, но она не обращала на это внимание, просто заправив непослушные пряди за уши. Но непонятным причинам она никогда не чувствовала себя некрасивой в присутствии Джонатана. Это было не возможно, учитывая, что он смотрел на нее, как на кусок его любимого чизкейка.
Она также не удивилась, когда Джонатан занял соседнее с ней кресло, учитывая, что он мог выбрать любое место в салоне. Это время в самолете стало для нее возможностью побыть с ним наедине, и она стала замечать, с каким нетерпением она этого ждет.
Она с сожалением посмотрела в иллюминатор на удаляющиеся улицы Лондона. — Однажды у меня будет возможность побродить по Лондону.
Джонатан застыл рядом с ней. — Хочешь, чтобы мы развернули самолет?
— Что? — она посмотрела на него, но он говорил серьезно. Она засмеялась, мотнув головой. — Нет, нет. Нам нужно на Санторини. Я просто так это сказала, видишь ли, я никогда не была в Лондоне.
— Ты должна была сказать это раньше, — сказал ей Джонатан — Мы бы задержались тут на несколько дней.