Несколько долгих мгновений высокий человек стоял, разглядывая сидящих в клетке детей, а потом исчез. Сухо зашуршал брезент, и плотная ткань вновь упала на решетку, отрезая сестер от внешнего мира. Беверли заскулила. Тихо и безнадежно, словно маленькая, избитая до смерти, собачонка. Эн Мари крепче сжала сестру в объятиях, из ее широко открытых, немигающих глаз, побежали тонкие ручейки слез.
Дети не знали, сколько времени просидели вот так, без единой мысли, крепко прижавшись друг к другу. Услышав первые выстрелы, почти затерявшиеся среди льющихся из динамиков гитарных аккордов, Беверли вздрогнула, и, привстав, склонила голову к плечу, как часто делают маленькие песики в роликах, рекламирующих популярный собачий корм. На мгновенье голоса за брезентом затихли, а потом там, в темноте, разверзся ад.
В нескольких ярдах от пикапа началась стрельба, и Эн Мари отпрянула, больно ударившись головой о решетку. Бев тонко, пронзительно закричала, но звук ее голоса потонул в какофонии боя. Потом кто-то взвизгнул от боли, потом девочки услышали истошный вопль: «Полиция!» Они бросились вперед, и просунув руки сквозь прутья, постарались сорвать брезент, закрывавший клетку. Тонкие пальцы отчаянно скребли по скользкому, туго натянутому полотну. Несколько пуль звонко щелкнули где-то рядом, выгнув дугой толстую полосу металла и осыпав детей дождем мелких осколков. Щеку Бев опалило огнем. Она тихо ойкнула и закрыла ладонями лицо. Изогнутый фрагмент медной оболочки прочертил тонкую, но глубокую царапину, почти сразу набухшую кровью. Эн Мари бросилась вперед и повалила сестру на пол, удерживая на месте всем весом собственного тела. А потом все закончилось.
Когда выстрелы смолкли, девочки осторожно приподнялись на колени и приникли к маленьким, оставленным пулями отверстиям, щедро пятнавшим плотную ткань брезента. Разглядеть удалось немногое, но хватило и этого. На земле лежали человеческие тела. Глубокие раны темными провалами зияли на смуглой коже, конечности вытянуты в мучительной агонии. В желтом свете костров песок казался мокрым и блестящим. «От пролитой крови», — догадалась Эн Мари.
Спустя какое то время, заполненное звенящей тишиной, они услышали звуки тяжелого, прерывистого дыхания. Кто-то, шатаясь, как пьяный, приближался к ним, хватаясь руками за железные борта пикапа. Вот звуки шагов стихли, замерев в полуфуте от разделяющего их брезента. Человек возился снаружи, едва сдерживая стоны и ругаясь сквозь зубы. Затем, что-то молнией прочертило плотную ткань, и брезент распался, впуская внутрь клетки мерцающие отсветы пламени. Девочки в испуге подались назад, ожидая увидеть змеиный взгляд похитителя.