— Ннне ннадо! — просипела омерзительная пародия на человека, сползая на пол. — Ннне сстреляй!
Клив медленно поднял револьвер и трижды нажал на спусковой крючок, каждый раз взводя курок большим пальцем. В закрытом помещении выстрелы напоминали грохот артиллерийских орудий. Первая пуля попала в плечо существу, что стояло на коленях посреди маленькой камеры. Тяжелая, тупоносая, она раздробила плечо, превратив сустав в кошмарное месиво из мышц, кожи и сухожилий, щедро сдобренных розоватыми осколками кости. Почти оторванная левая рука бессильно повисла, соединенная с торсом лишь узкой полоской кожи. Существо пронзительно закричало. Его отбросило назад, на лежак, впечатав спиной в стену. Следующий выстрел заставил его замолчать, проделав в груди сквозную дыру, и теперь оно вяло копошилось, бессмысленно скребя пальцами правой руки по неструганым доскам. На губах пузырилась кровавая пена, сиплое дыхание вырывалось из пробитых легких. Третья пуля попала в левую скулу, разнеся пол лица и вырвав затылок. Кровь, ошметки мозга и кости брызнули на стену, образовав некое извращенное подобие нимба. Уже мертвое тело конвульсивно дернулось и свалившись на пол, застыло в неподвижности.
Клив шагнул к следующей камере. Мальчишка, Том, если его действительно так звали, сидел на полу, поджав ноги и обхватив колени руками. Лица не было видно, длинные волосы, сальные, давно немытые, падали вперед, словно занавес, отсекающий актеров от зрителей. Узкие плечи вздрагивали, из-под парня натекла изрядная лужа. Клив не стал его окликать. Быстро прицелившись, он разнес голову Тома одним выстрелом. Почти обезглавленное тело несколько раз вздрогнуло, руки бессильно разжались, колени выпрямились. Стекающий на пол ручеек крови добрался до желтой лужи мочи и смешался с ней, расползаясь все шире и шире огромной алой кляксой.
Еще несколько мгновений Клив смотрел на агонизирующее тело, потом повернулся к лежащему на полу Майку. Положив револьвер на стол, подхватил друга под мышки и волоком потащил к стоявшему у стены лежаку. Поднатужившись, все-таки Майк был намного крупнее его, Кливу удалось поднять парня на лежак. Майк застонал.
Майк застонал. Ослепительная боль, гнездившаяся в низу живота и отбитых гениталиях, понемногу утихала, позволяя, наконец, расслабить сведенные судорогой мышцы. Он осторожно вытянул ноги и перекатился на спину, ощутив под собой… Доски. Сознание еще не полностью вернулось к нему, мысли путались, тошнота то и дело скручивала желудок в тугой узел. Майк глубоко втянул воздух, пропахший сгоревшим порохом и только что пролитой кровью. Не открывая глаз, повернулся на бок. Его вырвало. Сильная рука ухватилась за ворот куртки, резко дернула, придавая телу сидячее положение. В голове загудело, и Майк крепко сжал челюсти, в попытке сдержать очередной рвотный позыв. Дождавшись, когда пройдет спазм, он медленно открыл глаза.