— А почему я? Почему на меня накинули? Я что, лакомый кусочек?
— Разумеется. У тебя уже достаточно свободной энергии, чтобы быть целью номер один. Видишь ли, они-то как раз и пасутся на похоронах. Вход свободный. Люди в печали, особенно родственники. Достаточно человека немного из себя вывести, какой-нибудь глупой фразой. Да хотя бы даже злобно зыркнуть в глаза. И все — защита пробита, можно вешать присоску.
— Понятно. Спасибо, что снял. Что будешь с этим делать? — кивнул я на его руку.
— О, у меня есть отличная стратегия на этот счет, — улыбнулся Сергей. — Всегда храню небольшой запасец специальной энергожижи, как раз на такой случай. Сейчас закачаю ее сюда, и вампир больше не сможет воровать чужую энергию.
— А другие присоски. Ты ж говорил их может быть много?
— Жижа забьет весь узел. Все присоски отпадут.
— А что с вампиром будет?
— Лишившись питания, он погибнет и очень скоро.
— Так ты что, убьешь его?
— Не я. Время.
Серега закрыл глаза, сложил пальцы свободной руки в щепотку и направил прямо в кулак.
— Пошла жара! — захохотал Сергей. Он открыл глаза и отбросил то, что держал в кулаке, в сторону. Я прямо фибрами души ощутил леденящий вопль ужаса на другом конце.
— Когда я вижу последствия их деяний, в груди все сжимается. Я не могу дать выход гневу, сам знаешь, — сказал Сергей, отдышавшись. — Но конопачу их как следует. Дело принципа. Ладно, пошли, — он хлопнул меня по плечу. — Там как раз чайник закипел…
Я взялся за работу с удвоенными силами. Днем рана почти не болит. Лишь вечером, перед сном, она снова начинает ныть. Это уже не та острая непереносимая боль, сколько пустота. Дыра, как будто что-то вытянули изнутри. Несколько раз я порывался попросить у Сереги помощи, но каждый раз останавливался. Потерплю еще. Терпел же как-то до сих пор.
Мужики на работе в душу не лезли. Кроме, разумеется, Леника. Его расспросы начали порядком раздражать:
— Ну, как у тебя дела?
— Нормально, справляюсь потихоньку.
— Как сам?
— Держусь.
— Что с квартирой?
— Леник! — вмешался Гена. — Тебя еще раз поленом перетянуть? Не видишь, у человека горе. Отвали!
— Ну, а че? Жилищный вопрос тоже не хухры-мухры! Такие вещи надо сразу решать.
— Сестра отказалась от своей части наследства в мою пользу. Заботится обо мне теперь, вместо матери, — ответил я, понимая, что тот не отстанет. — Они с мужем живут в достатке. Доволен?
— И что будешь делать?
— Не знаю пока. Разберу вещи. Что-то сюда заберу. Кое-что раздам, по мелочи. Квартиру, наверное, сдавать буду.
Удовлетворенный Леник отвалил, словно насосавшийся клоп. Серые рабочие будни день за днем отдаляли меня от той трагической даты, делая мое существование более-менее сносным. Мы с Серегой продолжили наши вечерние практики. Ася наведывалась ко мне, иногда даже среди недели. Я, правда, еще не совсем окреп, чтобы крутить любовь, но мне очень приятна ее поддержка.