В этот миг Сара поняла, каким тяжелым грузом стала для нее жизнь. Она не просто выживала — она еще и тащила за собой груз всех своих разочарований и страхов. Однако все ее сомнения сводились к одной, совершенно ясной уверенности: однажды она поверила в любовь и обманулась.
Так почему не поверить теперь в уважение и честность? Может, ее мать была права, когда говорила, что для таких, как она, есть лишь один способ выжить?
И потом, Бейнтон подарил ей бумагу.
Пройдя мимо его руки, она поднялась на цыпочки и поцеловала его.
Они стояли в тени, в стороне от прогулочной дорожки, но ей было неважно, видят их или нет. В этот миг все, что она чувствовала, — это его губы и жестковатые баки, щекотавшие ее ладони.
Он ответил на ее поцелуй — жадно, требовательно, со страстной жаждой ее прикосновений.
Ее охватил страх, но она сказала себе, что это Гэвин. Постепенно она позволила себе расслабиться, и то же самое почувствовал он. Их поцелуй стал глубже.
Что он сказал прошлой ночью? Она боится не его. Так он сказал… И был прав.
Нет, она боится снова потерять себя, как тогда, с Роландом. Понял ли Гэвин, сколько смелости ей нужно, чтобы подпустить его так близко?
Он прервал поцелуй. Наклонился.
— Вы снова плачете, как прошлой ночью. Сара, что с вами?
Она даже не почувствовала своих слез и не могла объяснить, почему плачет. Подняв руки к лицу, она вытерла щеки перчаткой.
Герцог взял ее за руку.
— Идемте.
На этот раз он нанял кеб, чтобы переехать через мост. Не успел возничий тронуть лошадей, как Бейнтон повернулся к Саре и попросил:
— Расскажите мне.
Сара знала, что он хочет услышать. Ее историю. Которой она никогда ни с кем не делилась. Однажды она рассказала Шарлен, но не все — умолчала о самом плохом. Она хотела, чтобы Шарлен верила в счастливый брак. Ей хотелось, чтобы ее племянница была открыта жизни, счастью и заняла подобающее ей место в обществе.
— Прошлой ночью я спросил вас, кто причинил вам боль, — напомнил он.
Сара почувствовала, как при этих словах ее грудь сжалась. Ей стало трудно дышать. Она начала отодвигаться, желая восстановить спасительный барьер пустого пространства между ними.
Однако Гэвин не желал никаких барьеров.
— Вы должны рассказать.
— Я не могу.
— Можете, — тихо возразил он.
— Я не могу дышать.
— Вы дышите.
Она отрицательно покачала головой, хотя он был прав. Она это знала и понимала, но все же сдерживалась.
— Это был ваш муж? — спросил Гэвин.
Сара кивнула.
— Не очень хороший человек, насколько я понимаю.
Сара кивнула.
— Как его звали?
— Роланд. Когда мы познакомились, он был солдатом.