А может, и раньше?
Когда Гэвин впервые ее увидел, она выдавала себя за горничную леди Шарлен… Но он заметил ее зеленые глаза, светившийся в них ум, что было так несвойственно для простой горничной, и взмах ее черных ресниц.
Теперь он знал о ней больше. Он узнал о ее страхах. Она не позволяла себе легко доверяться людям. И он тоже.
Эта мысль его поразила.
Гэвин всегда думал, что его мотивы ясны и понятны. Он всегда гордился своей честностью и все-таки теперь видел в сомнениях Сары частичку себя.
Первым его предал отец, всегда предъявлявший к нему жесткие, иногда бесчеловечные требования, в то время как сам растратил семейное состояние своими безумными вложениями и непродуманными схемами. Узнав, в каком беспорядке находится унаследованное им состояние, Гэвин был шокирован.
Чтобы заполнить бреши, понадобились годы железной дисциплины. Помогла и удача, хотя Гэвин терпеть не мог этого явления, поскольку не в состоянии был его контролировать.
Он занимался политикой, вел переговоры, совершал сделки и боролся со своей мужской природой.
Он был всем тем, к чему готовил его отец. Он обладал властью, принимал решения, делал то, что должно, и никогда, ни на миг не чувствовал покоя. Он никогда не был доволен и счастлив… До этого момента.
Сара дышала спокойно и мирно. Она глубоко спала, словно знала, что он защитит ее от любых бед. Он провел губами по ее волосам. Какой яркий цвет — он так соответствует ее духу. Его Сара.
Будет ли она чувствовать благодарность к нему утром? Или снова наденет свою колючую броню? Этого Гэвин не знал. Он понимал лишь одно — сейчас все хорошо.
И если окажется, что сегодняшняя ночь была для него последней, то это была хорошая ночь.
И с этой мыслью он, сам того не ожидая, спокойно уснул.
Проснулся герцог задолго до рассвета, бодрый и выспавшийся. Сара все еще лежала в его объятиях. Разумеется, он был возбужден и тверд, как железное копье. Он отдал бы все, что у него есть, чтобы забыть о дуэли, разбудить ее поцелуем, войти в нее…
Гэвин прервал свои вожделенные мечты и, осторожно высвободившись, отодвинулся от спящей Сары. Налив в таз воды, он плеснул ее себе на лицо, радуясь ее бодрящей прохладе. И начал одеваться…
Сара села в постели, и укрывавшая ее простыня сползла к ее бедрам. Густые волосы ее были в очаровательном беспорядке. Она отбросила их назад и, не смущаясь из-за своей наготы, встала.
Гэвину вдруг стало трудно застегнуть бриджи.
— Сара, ложись спать.
— Я еду с тобой, — ответила она. Сонно хмурясь, она начала одеваться.
Гэвин, не успевший надеть рубашку, взял ее за руки, не давая ей надеть платье.