Бросив его возничему, Бейнтон снова плотно запахнул на Саре пиджак.
— Все в порядке? — спросил он.
Возничий открыл кошелек и довольно промычал.
— Тут больше, чем мы договаривались, сэр.
— Тогда поезжайте за нами, но не слишком близко, — приказал герцог.
— Да, сэр.
Сара раздраженно тряхнула головой и снова двинулась вперед. Бейнтон пошел рядом, приноравливая свой шаг к ее прихрамывающей походке.
— Вам следует уехать в этом экипаже, — сообщила она. — Я в него с вами больше не сяду.
— Вам и не нужно этого делать. Я с удовольствием пройдусь. В конце концов, я же обут.
— Вы можете пройтись хоть в преисподнюю, меня это не волнует, — пробормотала она и тут же подпрыгнула, наступив пяткой на что-то острое.
Он чуть коснулся ее локтя, помогая ей удержать равновесие.
— Так вот куда мы идем? В преисподнюю? — невозмутимо спросил он.
Она отдернула руку.
— Куда я иду, вас не касается.
— Нет, касается. Я — глава семьи. Мое дело — заботиться обо всех моих родственниках, даже самых дальних. Ваша племянница замужем за моим…
— Я знала, что вы это скажете, — набросилась на него Сара. — Но вы ошибаетесь, — подняв указательный палец, произнесла она, делая ударение на каждом слове. — Я принадлежу самой себе. Вы не имеете надо мной никакой власти. Так что можете влезать в экипаж и отправляться куда вам угодно.
Вместо гневных оскорбительных слов, которые она ожидала в ответ на свое заявление, Бейнтон произнес извиняющимся тоном:
— Я не могу. Я нанял экипаж на всю ночь и, кажется, заплатил кучеру столько, что хватит еще на семьдесят ночей. Я не могу оставить вас одну в темноте, когда на вас толком ничего нет, кроме моего пиджака. Либо мы будем петлять по всему городу, либо я провожу вас домой, где вы будете в безопасности. Подумайте, — добавил он, слегка опередив ее и повернувшись к ней лицом. — У вас есть выбор — петлять или ехать домой. Что вы выбираете?
У Сары болели ступни. Ноги под тонким платьем совсем промерзли. Она начинала терять силы… И сейчас ей хотелось одного — забраться в постель, укрыться с головой и до завтрашнего утра не волноваться о том, что скажут Джефф и Чарльз по поводу бедлама, который она устроила в театре.
И потом, Бейнтон был сейчас вовсе не таким надменным и властным, напротив — добрым.
— Я бы хотела поехать домой.
На его лице не было никаких следов триумфа или выражения наподобие «я так и знал». Он просто дал знак возничему остановиться и открыл перед ней дверь. А потом протянул руку, чтобы помочь взобраться в экипаж.
Сара вложила в нее свою ладонь. Она могла поклясться, что за этот краткий миг успела почувствовать даже в легком прикосновении жаркое биение его пульса. Все-таки она всегда была к нему слишком чувствительна. Слишком настроена на него, слишком внимательна.