Пара шальных мыслей о ней все же проскочила в голове, но по сравнению с тем наваждением, которое он испытал утром, это было долгожданное облегчение. Медленно, но верно он изгонял ее из своих мыслей. К нему опять возвращался здравый рассудок. В конце концов, кто такая Сара Петтиджон, когда вокруг полным-полно других женщин?
Этот вопрос все крутился в его голове, тогда как оба боксера кружили по залу вокруг невидимого центра и каждый получал свою долю крепких ударов…
Внезапно внимание Гэвина привлек какой-то шум у двери.
Он вовремя предупреждающе поднял руку, и Томас, готовый нанести следующий удар, остановился. Замерев, он тоже понял, что их бой прерван.
У двери велась борьба между двумя лакеями — дворецким Генри и разъяренной фигурой в мокром плаще.
В этот момент посетитель в плаще с размаху наступил на ногу лакею. Тот взвыл от боли, а гость — женщина — проскользнул под его рукой и вбежала в зал, шлепая мокрыми туфлями. Проехавшись по гладкому полу, гостья остановилась и поняла, что стоит перед герцогом.
— Ваша светлость, — авторитетно произнесла Сара в типичной властной манере миссис Петтиджон. Но словно осознав, насколько смело и настойчиво прозвучали ее слова, она с несвойственным ей подобострастием опустилась почти до пола в глубоком реверансе. — Я должна с вами поговорить. Умоляю вас уделить мне время.
Прошлой ночью она воплощала самые вожделенные мечты любого мужчины, сегодня же была похожа на шипящего рассерженного котенка, которого нашли под проливным дождем. Ее шляпка, когда-то элегантная и стильная, теперь напоминала мокрую тряпку. Намокшие волосы облепили ей лицо. С плаща на безукоризненный пол особняка Менхейма натекла лужа.
У Гэвина возникло странное чувство, будто Сара таращится на босые пальцы его ног. Они даже начали покалывать в ответ. Тут женщина подняла глаза и изумленно уставилась на его голый торс, и он понял, что был прав. Очевидно, она так спешила увидеть его, что просто не обратила внимания на его вид.
Ее лицо заалело, и Гэвин улыбнулся. Вчера ночью, увидев ее на сцене, он чувствовал то же самое.
Он просто обязан был ей это сказать. Не смог удержаться.
— Я вовсе не голый, — тихо проговорил он, повторяя ее же слова, которые она так возмущенно сказала ему вчера вечером.
Не медля ни секунды, она пристыженно ответила:
— Но ведь на самом деле это так.
— Эта глупость существует только между вашими женскими ушками, а не в реальности.