— Как красиво! Какой ты молодец! — в восхищении выдохнула она. — Где ты так научился?
— Меня садовник научил, в том доме, где я раньше жил. Теперь их надо в вазу, воды главное много не наливать, иначе стебли гнить начнут, и в вашу комнату поставить. Они долго не вянут. У нас на кухне как раз есть подходящая, — растерянно ответил Рональд. А внутри него все пело.
— А ты знаешь, — девушка поднялась с земли и встала напротив. — Мне ни разу не дарили цветы. Давай ты мне не просто его дашь, а подаришь?
— Подарить? А я ни разу не дарил, — смутился он порядком.
Рональд посмотрел на дом, пробежался взглядом по всем окнам — не видит ли Грэгор? — и решил попробовать. Она же просит. Стоит напротив, смотрит на букет восторженными глазами и ждет. А разве ей можно отказать? Вот только Рональд слабо представлял, как это делается, и в чем разница между подарить и просто дать, а еще его одолели сомнения — ведь подарить ей что-то, это уже не молча обожать. Это считается ухаживанием, открытым. Это под строжайшим запретом. Такое с рук уж точно не сойдет. Подобное хозяин подавно не простит.
А Лиза стояла, смотрела и ждала. Среди цветов, в его рубашке.
И Рональд улыбнулся, галантно протянул букет, склонил голову и сказал:
— Лиза, это тебе. Самой прекрасной девушке на свете.
— Спасибо! — приняла она букет и тут же зарылась в цветы носом, вдыхая сладкий аромат. — Мне это так… приятно очень, — девушка опять растерялась, как и тогда, на крыльце под звездами, и так же мило улыбнулась.
И Рональд понял, что тает. И что ради блеска этих глаз и ради ямочек волшебных соберет хоть тысячу букетов. И ни один не даст! А все до одного — подарит.
Глава 15
Безмятежные будни, ромашки и сверчки
Лиза лежала в комнате на кровати и любовалась прекраснейшим букетом из не менее прекраснейших цветов. Он казался солнцем. Такой же круглый, желтый, яркий. Лиза не переставая улыбалась и на него глядела, а внутри урчали огромные коты и нежились в лучах солнца-букета, собранного самыми умелыми руками на земле. Ветер из раскрытого окна доносил до Лизы сладкий аромат, она вдыхала его, запоминала на будущее оттенки запаха и млела, прокручивая в памяти то, как очаровательно Рон улыбнулся, когда цветы дарил, как уголки губ взметнулись вверх, озаряя и без того прекрасное лицо, а самые красивые в мире глаза засияли ярче неба.
На него такого она смотрела бы вечно. Его образ она воссоздала бы в мельчайших деталях, до последней родинки на подбородке. Девушка закатала рукава любимой рубашки, погладила мягкую ткань, обвела по периметру несколько клеток, счастливая, перевернулась на спину и уставилась на потолок. Задумалась. Вздохнула.