Удалить.
«Дрю, детка, мне так жаль». На этот раз его голос звучал спокойнее, и, похоже, он готов был плакать. «Я облажался. Да, знаю. Я просто... Просто хочу, чтобы ты дала мне все объяснить».
Объясняй своему члену в вагине Тани, урод.
Удалить.
Набравшись храбрости, я все-таки открыла последнее голосовое сообщение Майкла, но услышала совсем не то, что ожидала.
«Возможно, ты не станешь меня слушать, а даже если и прослушаешь до конца, никогда не перезвонишь. И я пойму тебя. Я вел себя как кретин. Но мы все волнуемся за тебя. Никто не знает, где ты и что с тобой. Раньше ты никогда не пропадала. Отец ждет твоего звонка, набери его! Он заявил, что если ты не дашь о себе знать в ближайшее время, он сотрет меня в порошок. Не самая удачная шутка, скажу тебе! Да, он был пьян, но вполне отдавал отчет своим словам. Я хотел бы много чего тебе сказать, но не так, не через автоответчик, да к тому же я немало выпил сегодня. Я признаю, что наломал дров. Черт! На второй линии твой отец. Хотелось бы получить от тебя хоть какую-нибудь весточку, Дрю! Думаю на этом все, до связи».
Я не стерла это сообщение. Честно говоря, сама не знала почему. Просто... не смогла.
Что-то мокрое капало с кончика моего носа на барную стойку.
Какого черта? Я же клялась себе, что не буду больше плакать из-за этого сукина сына. Никогда больше.
Он не стоил того, чтобы тратить свою энергию, а уж думать о нем дольше минуты и вовсе была пустая трата времени. Все врут. Когда мне было одиннадцать лет, мама бросила отца ради парня на Харлее, перед этим обчистив все наши банковские счета. Я отчетливо помню тот день. Помню рюкзак на ее спине, огромный шлем, и то, что он был ей не по размеру. Помню, как она вышла из дома, подошла к оглушительно ревущему мотоциклу, села позади длинноволосого здоровяка, который больше смахивал на дикого кабана, чем на человека, крепко сцепила руки вокруг его талии и на этом все, она просто уехала. Отец был там же, позади меня, на крыльце нашего дома. Он выглядел ошеломленным, будто не до конца осознавал происходящее.
Все это случилось слишком внезапно. В восемнадцать лет отец вступил в ряды морского флота и по прошествии двадцати лет вышел в отставку, но в мирной жизни не смог найти себе призвание. Проще говоря, он слонялся без дела. Мы не бедствовали, но многое не могли себе позволить. У нас был милый дом, приличный автомобиль, нам хватало денег на еду и небольшие развлечения, вроде походов в кино и рестораны. Я помню, что отец много времени проводил дома, строил планы насчет будущей работы, а мама работала в забегаловке, чтобы потом заработанное отложить на черный день, пока отец определялся с выбором профессии.