— Велимир, — пробасил волот.
— Да-а-а, тяжко будет. Нужно представляться гранатомётчик такой-то, жалоб и заявлений не имею. Кто ты по фамилии?
— Всеславович.
— Это отчество, а фамилия?
Волот подал плечами.
— Жесть. Прямо сир Гора Клиган. Может тебе такую дать? Ты Валуева в ладошках скомкаешь и не заметишь. Будешь у нас Тяготеев.
Волот пожал плечами, а капитан чиркнул что-то в книге и пошёл дальше. Если с вампиршей, навьей и Сорокиным было все понятно, то дойдя до Кирилла, он запнулся. Шесть подростков молча улыбались и пялились на комплектовальщика.
— Мне говорили, что это один и тот же персонаж. И вообще они просто хозинветарь.
— А ты запиши, что разные, — подал из строя голос дед Семён.
— Они с тобой зарплатой делиться будут?
— Обижаешь. Я дите не обижу. Но нужно как-то волотов кормить. Я всех на довольствие поставлю, хлебушек лишним не бывает, а Кирюша всё одно не ест ничего.
— Это правильно, — произнёс капитан, постучав кончиком карандаша по ёмкости с младенцем. — у начпрода корма для рыбок нет, соски тоже.
Он прошёлся вдоль всего строя, записав зверо-людей. в конце услышал звонкий голос берегини.
— Санитар-инструктор ефрейтор Медуница!
— Во блин, у неё и личное дело за пазухой, и военник. Даже корочки об образовании есть. Учитесь, — произнёс он, а потом хмыкнул, — Профессия — патологоанатом. Итого. Первый взвод пока без водителя, взвод обеспечения тоже только одного такелажника имеет. Разведвзвод мохнатыми укомплектовали. Ко втором взводе только одно отделение. Командиры взводов в первом лейтенант Сорокин, в третьем собачка Белый Бим Первый Клык.
— Он тебе горло вырвет, — произнёс я.
— Стерплю, — отмахнулся капитан. — Ты попробуй тысячу тувинцев по штату расставь, после этого, ваши — просто мелочь. Продолжим. Во втором куча вакантов. Дед, у тебя в загашнике есть кто? Ты тут самый ушлый. Против дедовщины даже сказать нечего будет. Тебе сколько лет?
— Так тыщ шестьдесят будет. А загашник опаздывает.
— Точно, дедовщина процветает. А долго ждать? — спросил капитан, подойдя к небольшому пеньку, торчащему из земли на метр. Он его поддел носком ботинка, заставив осыпаться кору и лишайник.
Буквально через секунду в этот пенёк с гулким стуком вошли почти одновременно четыре стрелы, три метательных ножа и небольшой топорик. Что-то красно-серебристое очень быстро мелькнуло, и часть пенька распалась тончайшими листами не толще тетрадных.
Это нечто замерло и повернулось к нам, шмыгнув носом. Это была худенькая девушка с тонкой саблей в руке, экипированная в блестящую кольчугу с большим круглым зерцалом на груди. С плеч потихоньку опадал шёлковый алый плащ, на ноги были надеты багряные сапоги на высоком каблуке и загнутыми носами. Ещё имелся колчан, из которого торчали небольшой лук и стрелы с оперением, судя по всему вырванным из хвоста хищной птицы. На нас смотрело юное лицо с румянцем и ярко-голубыми глазами. По длинной и белой, как мел, косе медленно текли тлеющие электрические разряды, перескакивая на кольчугу.