Её мать до сих пор не вернулась, и я остался наедине со своими мыслями. То, что меня ждёт, изменит всю мою жизнь. И не только мою.
Теперь брака с Камиллой точно не будет.
Но я бы всё равно предпочёл другой выход. Только его, увы, нет.
Теперь мне предстоит стать ещё и насильником, потому что Зания точно не пойдёт по доброй воле в мою постель.
Ну и по*уй. Кому не нравится, могут идти на х*й.
Миа моя и я сделаю все ради её спасения. Всё, чтобы сохранить её живой и невредимой.
Дочь мирно посапывала, а я все сидел и смотрел на нее. Через несколько часов вернулась Зания и я понял, что теперь терпение к ней станет моим новым спутником.
Чертовски трудно скрывать собственный ужас от своего ребёнка, когда ей практически вынесли смертный приговор.
Но я использую наш последний шанс.
Миа проснулась и Зания взяла её на руки. Она качала сонную дочь, чтобы та снова могла заснуть.
– Доктор сказал, что мы можем забрать Миа завтра домой, — прошептала Зания.
Я промолчал. Мы молча сидели, пока через полчаса не сменили друг друга. Теперь уже я укачивал дочь.
В такие времена, когда я видел заботу Зании о Миа, моя ненависть к ней почти исчезала. Она любила дочь, и это было так естественно. И так понятно.
Но как человеку, дружившему с логикой, я не мог понять, как она так сильно любит дочь от ненавистного ей мужчины? С другой стороны, какого хрена я знаю? Но она обманула меня, ведь так?
Наша девочка успокоилась и заснула. Я уложил её на кровать и поцеловал.
Чёрт, пришло время ехать домой.
Поцеловав дочь ещё раз, я вышел из палаты и пошёл в машину ждать Занию.
Вскоре она присоединилась ко мне, и мы поехали к моей квартире.
В машине стояла напряжённая тишина, но мне надо рассказать ей о нашем разговоре с доктором.
– Я тоже, как и ты не могу стать донором Миа. Мои клетки не подходят, — быстро выпалил я.
В свете фар встречной машины я заметил дорожки от слез на лице Зании.
–Значит, она…?
– Нет, она пока не умрёт. Есть ещё один способ помочь ей, который мы можем сделать…
Она вытерла лицо и посмотрела на меня с надеждой.
– Что это?
– Подарить ей брата или сестру, которые могут спасти ей жизнь.
Она ничего не сказала и впала в глубокую задумчивость.
– Это значит, что мы должны сделать искусственное оплодотворение?
– Мы, конечно, могли бы пойти по этому пути, но… Нет, мы сделаем это по старинке.
Она начала трясти головой, но я пресёк все слова, которые она собралась говорить.
– Это не обсуждается. Мне плевать на твои аргументы. Мы сделаем это и точка. Ты можешь ненавидеть меня, но ради спасения Миа я сделаю это, даже если ты против.