— Мне приходилось видеть Медиатора в монастыре. Конечно, только из окна моей темницы, но я сразу поняла, что он собой представляет.
— И что же? — нетерпеливо поторопил ее кузен.
Она загадочно улыбнулась, подражая провидице-пифии.
— В нем есть некоторое величие, это так. Но вместе с этим он всего лишь мужчина, способный на месть. На низкую месть. Но он не убийца.
Граф озаренно встрепенулся.
— На низкую месть, говоришь? Тогда, возможно, он не убил сестру?
Амелия снисходительно усмехнулась, жалея недалекого братца.
— Конечно, нет. Если б она была мертва, Медиатор выдал бы тебе ее тело, чтоб похоронами занялся ты, как ближайший родственник. Ведь если Зинелла и в самом деле пыталась его отравить, хоронить ее он был не обязан. В конце концов, она всего лишь незаконнорожденная. На них дворянские привилегии не распространяются.
Граф скорчил недоверчивую гримасу.
— Но если он ее не убил, а просто выгнал, она бы пришла ко мне. Больше ей идти некуда.
Амелия снова обмахнулась веером и подсказала:
— Да, если б ее никто не похитил или… — она замолчала, многозначительно глядя на собеседника, ожидая продолжения своей мысли.
— Что или? — сердито рявкнул на нее граф, не понимая, чего она от него хочет. — Чего ты из меня все жилы тянешь своими недомолвками! Говори уже!
Она с прискорбием вздохнула, заставив Контрарио почувствовать себя жалким недоумком. С насмешкой подсказала:
— Или если бы она не потеряла память.
— Потеряла память? — граф знал, как человек может потерять память. Враз успокоившись, уточнил: — Ты думаешь, ее ударили или опоили?
— Скорее второе, чем первое. Ударить так, чтоб человек потерял память, надо уметь. Не думаю, чтоб на это решился Медиатор. А поручать такое дело он никому не будет. А вот дать ей нужное снадобье проще простого.
Контрарио допил бокал и со звоном поставил его на стол.
— Похоже, ты права. Ее опоили и сдали куда-нибудь в публичный дом. Вот это по-настоящему низкая месть. Но, если это так, то берегись, Медиатор!
Амелия выпрямилась в кресле и с интересом воззрилась на кузена.
— Что ты можешь ему сделать?
— Я отомщу ему его же способом!
В восторге от этой задумки Амелия диковато расхохоталась.
— Что, сделаешь Фелицию своей наложницей? Думаешь, у тебя это получится? Не думаешь, что она скорее умрет, чем пойдет на это? Или ты и ее думаешь опоить? Точно так же, как Медиатор Зинеллу?
Контрарио мгновенно вспыхнул. Глупая развратная бабенка из порочного рода говорит непристойности о его любимой! Разгневавшись, он с силой швырнул в стену бокал, разлетевшийся на тысячу осколков. Один из них, срикошетив, впился Амелии в щеку, и она вскочила, дико завизжав, не столько от боли, сколько от негодования.