размером, ведь она такая маленькая по сравнению со мной. Ей обязательно нужно поесть, и я хочу быть
тем, кто накормит её и позаботиться о ней.
«Теперь она принадлежит тебе», — шепчет мне внутренний голос.
Но как только эта мысль возникает в голове, мной овладевает глубокая тоска. Я просто хочу, чтобы
это было правдой. Я чувствую, что должен защищать её.
Я знаю, что повел себя неправильно в душе. Не знаю, что на меня нашло, но меня одолела такая тяга
прикоснуться к ней, что я не смог ей сопротивляться. Честно говоря, рядом с Кэтрин я снова чувствую
себя живым. Как будто я был в оцепенении, а она вернула меня к жизни.
Странное, но очень сильное чувство царапает меня изнутри. Такого я никогда не испытывал раньше.
Я безумно хочу, чтобы Кэтрин было хорошо. Я хочу, чтобы она пристрастилась ко мне и ко всему, что
могу для неё сделать. Я хочу, чтобы она никогда не захотела уйти от меня и из этого дома.
Когда мы были в душе, я увидел в её глазах потребность и захотел ей угодить.
Но когда уложил её на кровать, чувство вины накрыло меня с головой. Мне стало до боли
невыносимо, что я воспользовался ситуацией с этой маленькой невинной девочкой. Поглощенный виной
за то, что сделал, я не сразу чувствую, как руки Кэтрин касаются моей груди. Её пальцы впиваются в мою
рубашку, но на этот раз я хочу, чтобы на мне её не было. Я хочу, чтобы на мне не было этих уродливых
шрамов. Я хочу, чтобы её руки прикасались к моей голой коже. Я хочу чувствовать её тепло.
Когда Кэтрин сказала, что ей нужно идти, я чуть полностью не потерял контроль. А это плохо. Если
бы только меня сейчас могли видеть мои армейские друзья и ребята с полицейского участка! Они никогда
не видели меня таким. Моё второе имя было «Мистер Контроль». Теперь же, когда дело дошло до Кэтрин, его у меня нет. Она уничтожила его ровно в ту минуту, когда я увидел её лежащей в снегу. Именно в тот
момент я понял, что моя жизнь вот-вот бесповоротно изменится.
— Я хочу тебя, — шепчет Кэтрин.
Она приподнимает голову, и я смотрю ей в глаза. Таких прекрасных глаз я никогда не видел. Они
самого яркого насыщенного зелёного цвета, который я действительно никогда не встречал. Её глаза
создают сильный контраст с её густыми длинными черными волосами и фарфоровой кожей.
— Ты хорошо подумала? — спрашиваю я.
— Да, — признается она. Я вижу, как на щеках Кэтрин расцветает румянец, и мой член «плачет» в
штанах. Мне чертовски тяжело. Даже после того, как я кончил, как подросток в душе, пока Кэтрин
рассыпалась в моих руках от дикого оргазма. К счастью для меня, вода скрыла следы моего преступления.