Счастливый вздох слетел с губ Горлиста в то время, как он наблюдал за своей матерью. Т’сарлт часто ругал его за эту опасную привязанность.
— Сердце — коварное оружие, — некогда предостерег он. — Оно будет использовано против тебя, если ты будешь достаточно глуп, чтобы вверить его в руки другого дроу.
Горлисту не было дела до поучений наставника. Он боготворил в Чиндре все: ее свирепый взгляд во время битвы; мелодию, которую она напевала всякий раз, когда направлялась в таверну, и беспорядочные узоры шрамов на ее предплечьях. В один из тех редких моментов, когда у нее было хорошее настроение, Горлист спросил про шрамы и был вознагражден самым длинным разговором, какой они когда-либо делили с матерью.
— Спутанные как паутины Ллос, — сказала она гордо, показывая свои руки так, чтобы он мог лучше разглядеть ее боевые шрамы. — Ввяжись в поножовщину — и тебя обязательно поранят. Мастерство определяет как и где, и как глубоко. Ты научишься этому, если проживешь достаточно долго.
— А ты меня научишь? — спросил он с энтузиазмом.
Этот вопрос ее явно развеселил.
— А ты так желаешь пораниться, мальчик? Смотри и учись, и учись ждать. Остальное придет со временем.
В тот же самый день он впервые тайно пошел за Чиндрой на поле для тренировок. В конце концов, где еще найдешь место лучше, чтобы смотреть и учиться?
Горлист достал свои сокровища из трещины в стене: сломанный точильный камень и некогда ржавый серп, найденный в мусорной куче. Мальчик устроился удобнее и принялся шлифовать камнем тонкое, блестящее лезвие, поглядывая на битву из своего укрытия.
Двое воинов испытывали новое оружие — толстые перчатки, на концах которых были изогнутые металлические когти. Горлист наблюдал с замиранием сердца, как две женщины ходили по кругу и наносили удары. Женщина пониже замахнулась и нанесла свирепый удар Чиндре. Та успела уклониться и ответить быстрым встречным выпадом, ухватив руку соперницы. Она сжала кулак, позволив когтям противника впиться в собственную руку. Затем последовали когти Чиндры, которые исчезли в плоти ее соперницы.
Дроу пониже вскрикнула и ударила свободной рукой. Чиндра повторила захват, затем широко развела их переплетенные руки, дернув женщину к себе. Лбом она двинула по лицу дроу так сильно, что нос женщины превратился в кровавое месиво, а глаза ее закатились.
Чиндра держала хватку до тех пор, пока противница не сползла без сознания на каменный пол. После она по очереди сняла с себя перчатки, оставляя погруженные когти в плоти проигравшей. Она скинула с себя одновременно и перчатки, и женщину так же обыденно, как если бы она сбрасывала грязную одежду. Это был жест невероятного пренебрежения, и наблюдавшие за ней бойцы, выражая свое восхищение, издали рев и запрыгали на месте.