— Что ты собираешься сделать? — спросила она.
Руки Габриэля пробежались по ней с дразнящей легкостью.
— Ты же знаешь, что я никогда не причиню тебе вреда.
От неё не ускользнуло то, что он не ответил на вопрос напрямую. Подтянувшись повыше на его груди, она посмотрела вниз на Габриэля. Он был нечеловечески красив, Пандора ощущала под собой, позолоченные светом, крепкие гладкие мышцы, его лицо казалось прекрасным, словно из сказки. Щёки и переносица слегка покраснели, будто он провёл слишком много времени на солнце. В светло-голубых глазах, под густыми длинными ресницами, искрилось озорство и загадка. «Адонис во плоти,» — с нахлынувшей грустью подумала она.
— Я думаю, нам лучше на этом остановиться, — неохотно сказала Пандора.
Габриэль покачал головой, слегка щурясь, словно озадачившись заявлением.
— Мы едва начали.
— Это ни к чему не приведёт. Прекрасный принц не для девушки, отсиживающейся в углу, а для той, которая в состоянии вальсировать.
— При чём здесь чёртов вальс?
— Это метафора.
— Для чего? — Габриэль ссадил её с колен, выпрямился и прочесал волосы пальцами. Несмотря на его попытки привести их в божеский вид, золотисто-бронзовые локоны снова легли в беспорядке, некоторые пряди скользнули на его лоб, и это ему безумно шло. Он положил руку на спинку дивана и пристально посмотрел на Пандору.
Его мускулистые торс и руки, и дразнящая поросль на груди так отвлекали, что она едва могла припомнить ответ.
— Для всего того, что мне не под силу. Твоя жена должна будет выступать в качестве хозяйки на разнообразных мероприятиях, посещать с тобой балы и вечера, а что за женщина, обладающая парой идеальных ног, но не в состоянии танцевать со своим мужем? Люди будут задавать вопросы. Как я смогу оправдаться?
— Мы скажем, что я ревнивый муж и не хочу, чтобы ты находилась в чьих-то объятиях, кроме моих.
Пандора нахмурилась, стянув вместе края рубашки на груди. Она расстроилась и даже начала испытывать некоторую жалость к себе, а не было ничего, чтобы она презирала больше, чем жалость к себе.
— Как будто кто-то в это поверит, — пробормотала она.
Габриэль твёрдо взял её за руку, чуть ниже плеча. Его глаза, яркие, словно пара зажжённых спичек, были прикованы к ней.
— Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь очутилась в чьих-то объятиях, кроме моих.
Земля перестала вращаться. Пандору поражала и пугала только одна мысль, что в его словах может быть хотя бы крупица правды. Нет, он не это имел в виду. Он ею манипулировал.
Она толкнула его в крепкую, словно стена грудь.
— Не говори так.
— Твоё место рядом со мной.