— А ты ему кто? Любопытство не считается глупостью?
— Нет, — она подняла меня на ноги и принялась с тем же усердием мыть промежность. Я поежилась. — Я ему верный друг, ближайший соратник и дальняя родня.
Я уловила в ее ответе заминку:
— Любимая или любящая?
— Да-а, твой язык точно долго не протянет, — она расхохоталась. — И любимая, и любящая, если так интересно.
— Тогда тебя должна мучить ревность…
— Ревность? — она удивилась. — Нет. Сердце мужчины и его член — совсем не одно и то же. Криит может брать сотни и тысячи других, может дарить им свое семя и детей, но я останусь спокойной. А ты красива — красивые женщины существуют именно для того, чтобы ублажать мужчин. Благодари свою красоту, Тали, и раздвигай пошире ноги. Вряд ли у Криита в жизни была хоть одна женщина, которая не мечтала о таком мужчине. Вряд ли ему хоть раз приходилось напрягаться во время любви. Тебе придется его впечатлить.
Эта тема была слишком откровенной — среди моих сородичей не было принято обсуждать интимные вещи настолько очевидно. А в голове зароились тревожные мысли:
— Я… я не хочу понести от него ребенка…
Она выпрямилась и заставила меня шагнуть мокрыми ногами на устланный тканью пол. Взяла кусок мягкой материи и вложила в руки — мол, вытирайся. Сама искала в тюке одежду, которая подошла бы мне размером.
— Все-таки ты глупая, Тали. Когда ты ему надоешь, он перережет тебе горло. Но если ты будешь носить его сына, то он даст тебе время хотя бы родить.
— Я не хочу понести от него! — повторила увереннее. — Можешь помочь хотя бы в этом? У наших знахарей есть трава…
— Ладно, — она выпрямилась. — У наших лекарей тоже есть подходящие снадобья. Но я сообщу об этом Крииту. И это сильно понизит твои шансы.
— Не пугай меня, Даара. Я в позапрошлой жизни разучилась бояться.
— Точно… будто подменили. Я начинаю верить в этих твоих… добрых духов. Надень это, я пока принесу тебе отвар.
Платье было коротко — до середины бедра, и велико. Даара дала свое, а она была выше и шире в плечах. Но целая чистая одежда сама по себе дарила чувство защищенности. Пока Даара отсутствовала, я могла бы попытаться сбежать, но вокруг другие палатки, а дальше — костры дозорных. Меня в лучшем случае убьют. И тогда я сама убью следующую сестру. Потому я не предприняла попытки, хоть предстоящее доводило до нервной дрожи.
Даара помогла расчесать длинные волосы, заплела их в косу — такую же, как была у нее. Потом отвела к шатру в центре лагеря: похожая на прочие, только отличающаяся цветом и размерами. Втолкнула внутрь.
Сын вождя сидел на лежанке и зажигал лампаду. Уже темнело, а для освещения такой большой палатки потребуется несколько источников света. Он взглянул на нас бегло и сразу вернулся к своему занятию.