— Что?
— Или ты расслабишься сама, или я просто возьму тебя, как хочу. Тогда стонов не избежать, — судя по голосу, он широко улыбался.
Я откинулась и постаралась развести колени. Тело задрожало, а он еще даже не коснулся той самой точки. Рука только прошлась сверху, поглаживая, а потом исчезла. Криит перехватил мою руку и направил вниз, прижимая к своей промежности. Член уже был возбужден. Потом развязал веревку, стянул немного штаны и снова схватил меня за ладонь, прижимая уже к голой коже. Я задохнулась от ощущения его возбуждения. Сама тронула пальцами горячую головку.
— Обхвати и двигай, как если бы я входил в твой кулак. Сильно не сжимай, но двигай постоянно. Даже если тебе станет не до того, не останавливайся.
Я попробовала. Он очень коротко выдохнул и напрягся. Он лежал на боку, моей руке было не очень удобно, но я старалась водить туда и обратно: до самого основания, а потом вверх, заводя кожу на обнаженную головку.
— Да, так… не останавливайся.
Судя по его рваному дыханию, я все делала правильно. Но когда он снова запустил руку мне между ног, непроизвольно выгнулась. Он погрузил внутрь только один палец, но не вводил глубоко — заскользил туда и обратно. Я зубами вцепилась в ладонь, чтобы не застонать в голос.
— Не останавливайся. Иначе вытащу тебя в самый центр — пусть все видят, как тебе нравится, что я с тобой делаю.
Задергала рукой быстрее, резче, но при этом не могла сосредоточиться ни на чем. Водить рукой вдоль члена, но не сжимать, не стонать, не выгибаться… да что его пальцы творят внутри меня, раз я теряю последние мысли?
А от его судорожного шепота прямо в ухо безумие становилось невыносимым:
— Не напрягайся, ты уже близко, правда? Твое тело создано для удовольствия — такие быстрые реакции. Ну же, скажи, что тебе нравится…
Вместо ответа я подняла к нему лицо и податливо открыла губы. Это был спонтанный порыв, но когда он погрузил в мой рот язык, то волна внутри взметнулась еще выше. Теперь уже и вовсе позабыла о свидетелях, которые улеглись с другой стороны костра.
Кажется, я начала стонать ему в рот, посасывая язык. Про движения рукой даже не вспоминала, но теперь он не заставлял. Буря была уже осязаемой и, как и в прошлый раз, начала концентрироваться в одной точке — там, где его пальцы двигались все быстрее. Миг полного напряжения — я уже не целовала, я выдыхала накопившуюся бурю ему в рот.
— Видишь, это несложно, Жемчужина. Ты создана для меня. И я убью любого, кто еще увидит, какое у тебя сейчас лицо.
Он продолжал мягко целовать, а пальцы внизу выбивали последние судороги. Я только на остатках отпускающей волны вспомнила о нем и задвигала рукой снова. Он выплеснул семя на землю почти сразу. Может ли быть такое, что он тоже возбуждается от моего возбуждения? И потому ему хватило совсем немного?