— Подожди, верховный вождь. Никто не сомневается в нашей победе, но мы потеряли на Тикийской территории слишком многих. Теперь рискуем остальными — самыми смелыми и сильными. Кто и от кого будет рожать новое сильное поколение родобессков, когда лучшие похоронены?
Вождь посмотрел на нее.
— Я ценю твое мнение, мудрая Хиида, но зачем нам новое поколение, которое будет знать, как мы простили старую обиду? Чему мы, слабые, их научим таким примером?
Женщина склонила голову, но тон ее оставался твердым:
— Мы можем потребовать с Большой земли такой откуп, который они вовек не забудут. Вот пусть они и рассказывают своим голодным детям, почему оказались в таком положении. Это ли не лучшая месть, вождь?
Она была жестока, как Даара и другие бесы, но при этом рассуждала немного иначе. Но император на подобное не пойдет. Он готов сражаться, готов рисковать людьми прямо сейчас. И нельзя сказать, что его решение неоправданно. Однако вождь возразил ей сам:
— Криит говорит о том, что наказание приходится не на тех, кто его заслужил. И в этом мой сын усмотрел несправедливость. А при твоем решении, Хиида, ничего не изменится. Думаешь, предатель или его семья будут голодать? Потому мое слово — нет, — он поднял руку, останавливая Криита от новых доводов, и добавил. — Но… я готов пойти на уступки. Принеси мне на блюде Большую землю, сын, и тогда мой народ не тронет простых людей — пусть живут. Убей их гнилого императора, займи его место, и тогда, клянусь перерождением, даже твои старшие братья не посягнут на эту землю, — и закончил с неуместной улыбкой: — Мне все равно, которые из моих внуков будут владеть Большой землей.
Ну ничего себе уступка! Такую ерундовину запросить — устроить государственный переворот. Дескать война — это лишняя кровь, а переворот — это мирный обмен любезностями? Да по сути, он предлагал то же самое! Но я сказала другое, которое так кстати вспомнилось:
— У императора есть знахари, которые могут наблюдать за некоторыми событиями. Возможно, что и этот разговор от него втайне не останется.
Хиида открыла рот и уставилась на меня, обдумывая услышанное:
— Наши шаманы подобного не умеют…
А вождь подумал миг, затем задрал голову вверх и заорал с диким смехом:
— Тогда повторю еще раз! На твоем престоле, лживое отродье, будет сидеть мой внук! Ты хорошо расслышал?
Да уж, запоминающийся мужчина, ничего не скажешь. Но Криит сумел отыскать хоть какую-то пользу:
— Тогда, отец, останови наступление до моего распоряжения. Раз уж своим словом сам подарил мне Большую землю, так дай время мне ее взять.