У уцелевших дружинников не выдержали нервы, и они втроём выскочили из комнаты, которая находилась вне моего поля зрения и бросились к входной двери, пытаясь её открыть и вырваться наружу. Эту попытку я хладнокровно пресёк тремя выстрелами, и вновь наступило затишье. Так продолжалось минут пятнадцать, а потом раздался голос, который объявил, что оставшиеся в живых сдаются на милость боярина и готовы сложить оружие.
- Выходите по одному, оружие бросать на пол в центре холла, а потом встать у входной двери.
Вышел сначала полусотенный, это я понял по добротным доспехам, а потом доверенное лицо воеводы, который оказался сухеньким старичком с крючковатым носом.
- Следующий, не надейся спрятаться, - крикнул я на всякий случай. И, к моему удивлению, появился ещё один человек. По виду слуга, но с арбалетом в руках. Он стал крутить головой из стороны в сторону, не выпуская оружие из рук, правильно определив, что я прячусь за перилами лестницы. Выстрелили мы с ним практически одновременно. Моя пуля пробила его лоб, а его болт чиркнул по одной из колонн и рикошетом больно саданул мне в левый бок. Кольчуга Лира выдержала удар, но ребро, кажется, или треснуло, или было сломано. Блин, стрёмно было получить рану в самом конце - вот что значит расслабился раньше времени. Не понятно, почему я его сразу его расстрелял, когда он вышел на открытую площадку перед входом и промедлил?
Подождав ещё некоторое время и убедившись, что больше никто не собирается выходить, я, кряхтя как старый дед, поднялся на ноги, но карабин на всякий случай держал наготове. Благо у меня было время для перезарядки и приведение его в боевое положение. Затем я хладнокровно расстрелял и полусотенного и старика. Подло? Я их сюда не звал, а с волками жить, по волчьи выть.
- Эй, там наверху! Передайте народу, что бы выходил и начал наводить порядок. Оружие, доспехи, всё ценное сложить возле этой кучки оружия. И пусть кто-нибудь сходит в дом управляющего и передаст моё распоряжение о том, чтобы все трофеи перенести сюда, в общую кучу. Я сейчас на полчаса-час отлучусь за своим обозом, что ждёт меня в условленном месте. Что бы к возвращению вся кровь была замыта, а все тела погрузить в телеги и ждать моего распоряжения.
- А что делать с управляющим и его семьёй?
- Порка ничего, держать под стражей и глаз не спускать...
Мара нарисовалась сразу же, как только я появился возле конюшен. Я и так-то всадник из себя не очень, а ещё с больным боком, в общем, в седло я взгромоздился с большим трудом. Умная коняка видимо поняла моё состояние и довольно бережно несла на своей спине. Обратная дорога в светлое время показалась мне значительно короче, чем ночью.