- Миха, распорядись, что бы сюда принесли стол и два стула, а вы двое, следуйте за мной.
Вместе с назначенными слугами я поднялся в свою бывшую детскую комнату и, следуя указаниям Лира, нашёл и открыл свой тайник, откуда слуги извлекли достаточно тяжелый сундучок, доверху набитый разными монетами. Открылся он сам, как только я дотронулся семейным перстнем до его крышки. Закрыв, я распорядился нести его вниз и вызвать в холл всю челядь и слуг, где бы они не находились. Думаю, принятое мною решение выплатить трёхмесячное жалование, поднимет настроение и успокоит многих - появился боярин и теперь всё наладится. Отправив слуг вниз, я немного задержался. Всё-таки этот непонятный старик поиграл с моей памятью, иначе откуда у меня возникли воспоминания о проведённых здесь детских годах и о самой главной моей тайне того периода. В изголовье под моей кроватью я поднял несколько половых плашек и с замиранием сердца
Извлёк из-под пола миниатюрный портрет моей матери, который нарисовал по моей просьбе наш доморощенный художник. С него на меня грустно смотрела молодая белокурая женщина, а я тут же вспомнил, что в детстве у меня были полностью белые волосы, которые со временем потемнели и приобрели нынешний непонятный цвет, то ли начищенного серебра, то ли платины. Но судя по тому, что они никого не удивили, люди уже с подобным встречались.
Внизу царило оживление и гул голосов был слышен задолго до того, как я спустился в холл. Миха сидел за столом и, высунув кончик языка, что-то старательно записывал в чистый свиток. К нему по одному подходили слуги и сообщали сведения о себе. Нда, на такое большое поместье челяди было явно маловато, не исключено, что часть просто ушла в свои деревни. Что ж, по возвращению они получат плату только за один месяц, а некоторые вообще ничего не получат.
Сундук с моими сокровищами был водружён на стол и началась халява - выдача жалования за три месяца, все остальные долги я великодушно простил. Что бы не заморачиваться тем кто и сколько раньше получал, мною было принято решение выдать всем одинаковую фиксированную сумму, а именно одна большая и пять малых серебряных монет. Тут же Миха менял серебро на медь, как более ходовые деньги. В общей сложности получалось, что я оценивал каждый из трёх месяцев в пять малых серебрушек, что, впрочем, не вызвало никаких нареканий и, видимо, было достаточной компенсацией.
Вскоре появились Жак и Жан, которые вывозили тела дружинников воеводы в один из дальних оврагов. Раздача жалования продолжалась почти до самого вечера, и я изрядно проголодался. К моему удивлению ужин был готов и для меня и моих ближних накрыли в малом зале. Незадолго до этого появился Устин, а с ним какой-то мужичок разбойничьего вида.