И всё-таки, несмотря ни на что, как же жутко мне не хотелось покидать этот уютный городок, к каждому уголку которого я успела проникнуться всей душой. С ним было связано столько чудесных воспоминаний, которые теперь, словно кинолента, включенная на высокой скорости, прокручивались в моей голове, заставляя ненадолго уйти от реальности, вновь отправившись туда, пути куда уже не существовало.
Проходя мимо особо полюбившихся мест, я даже останавливалась, чтобы последний раз на них взглянуть, и, несмотря на то, что Аня упорно меня торопила, не упускала возможности вновь вспомнить своё детство. Даже в такое, несомненно, напряжённое для всех нас время, когда тревога тесными оковами стискивала наши пока еще целые тела.
Но вот, незаметно, мы и достигли вокзала, на котором теперь, в отличие от утренних часов, толпились люди. Но объяснение тому имелось веское, ведь все они стремились как можно скорее покинуть город, выбранный неведомой нечистью в качестве основной цели своих чёрных деяний.
Мы, преследовавшие аналогичную цель, осторожно пробрались сквозь столпотворение оживлённо переговаривавшихся людей, а затем, преодолев широкий зал вокзального здания, приблизились к кассам, где поспешили приобрести билет на ближайший поезд, отправлявшийся до нужного нам пункта.
Узнав, что билеты ещё имелись в наличии и в большом количестве, я вздохнула с облегчением, так как страх, что таковых не останется, по причине массового ажиотажа, меня не покидал на протяжении всей нашей дороги, какую мы преодолели, чтобы добраться до этого самого вокзала.
Решив проблему с билетами, мы отправились к залу ожидания, где, сложив вещи стали с напряжением дожидаться нашего рейса.
Чувствуя, как пламя тревоги, горевшей в моём сердце, становилось всё ярче, я нервно теребила рукава своей куртки. Все мои мысли по-прежнему были заняты голубями, и ни о чём другом заставить себя подумать я не могла, как бы отчаянно ни пыталась. Эти птицы, разводившие тучи своими исполинскими крыльями, напрочь отказывались покидать мою голову, отчего мне приходилось мучиться, тщетно пытаясь отогнать нешуточный страх.
Но неожиданно Анна дёрнула меня за руку, отчего я невольно вздрогнула. Воображение тут же нарисовало перед моими глазами ужасающую картину, и у меня возникло навязчивое желание ринуться в сторону поездов и, забравшись на первый попавшийся, неважно, в какую сторону державший путь, поскорее сбежать от кошмаров, вселившихся в каждый уголок этого обречённого города.
— Голуби, — прошептала Анна.
Одного только этого слова было достаточно, чтобы внутри меня всё похолодело, а сама я, съёжившаяся, словно маленький ребёнок, чуть не издала панический вопль, выплеснув всё, что накопилось внутри меня, наружу. Но этот способ был не лучшим, так как, несомненно, привлек бы всеобщее внимание, получить которое у всех нас отсутствовало всякое желание.