Мне было и страшно, и грустно, моё сердце учащенно билось, а воображение, словно издеваясь, не переставало рисовать перед моими глазами ту самую территорию, на которую таким впечатлительным особам, как я, ни в коем случае нельзя было даже ступать, если они не желали обрести проблемы с нервной системой. А печалилась я потому, что осознавала, какая судьба ожидала мой родной и любимый с детства город в недалёком будущем. Всякому было понятно, что совсем скоро в каждом его уголке будут обитать лишь птицы, наверное, строящие множество поистине жестоких планов по захвату человеческих территорий. И это звучало весьма удручающе, словно приговор, озвученный устами самой судьбы, прибывшей на земли людские в особом обличии.
Я, окончательно запутавшаяся в происходящем, пыталась проанализировать, включив все виды мышления, но мои жалкие старания не приносили успеха, как бы я ни стремилась его добиться. Теперь всё зависело лишь от событий, что беспрестанно обрушивались на К, погружая его в безумный круговорот.
От тяжких раздумий, безудержно захвативших меня, я отвлекалась благодаря Анне, зашедшей в мою комнату и объявившей, что пора начать сборы, ведь голуби могли вернуться, а значит, медлить нельзя было ни в коем случае.
Поспешно встав с кровати, я начала собирать вещи, отягощенная осознанием того, что, скорее всего, больше не увижу этот дом. Передо мной стоял весьма трудный выбор, так как вещей следовало брать минимальное количество, но в то же время я не могла заставить себя расстаться с чем-либо из предметов, напоминавших мне о тёплой домашней обстановке или о чудесных моментах, которых в моей жизни уже произошло немало.
Но чемоданов, в которых можно было без всякого труда уместить сразу все вещи, хранящиеся в доме, как известно, не существует. И потому, смирившись, я скрепя сердце всё же рассталась с частью своих сокровищ и в скором времени, закончившая сборы, уже стояла около выхода из дома.
Аня даже удивилась, отчего я собралась так быстро, но ничего спрашивать не стала, лишь одарив меня немного изумлённым взглядом, на который я ответила натянутой улыбкой.
Мы терпеливо дождались, пока моя мама покончила со сборами и, не став попусту терять времени, тут же отправились в путь, что обещал быть не слишком легким, ведь в любой момент мы имели возможность напороться на врага, явно не проводившего время в сладостной дрёме и пустых мечтаниях.
И вот мы уже шли вдоль приветливой улочки, знакомой мне с ранних лет. За то время она мало изменилась, что вызывало у меня ностальгию по тем чудесным временам, когда я, несмышленое дитя, прогуливалась за руку с мамой, наслаждаясь цветами, пестревшими на ухоженных клумбах, любуясь деревьями, одетыми в изумрудные наряды, и… кормя голубей. Последнее теперь возникало в моей памяти особо чётко, и, представляя те моменты, я невольно содрогалась.