— Голуби — это демоны, стоящие на страже самого ада, — внезапно заявил гость, напряжённо выпрямившись, — они — превосходные воины, жаждущие уничтожить человечество, превратив планету в непроходимый ад, а из выживших сделав своих верных рабов, не смеющих ослушиваться приказаний.
Голуби — демоны… Голуби?! Го-о-луби! Открыв рот от неумолимо растущего изумления, я впилась в гостя неподвижным ошарашенным взглядом. Он должен был сказать ещё что-то. Что-то странное, абсурдное, но, к моему ужасу, абсолютно реальное — я словно чувствовала это всеми клеточками своего трясущегося тела.
Путешественник молчал, наверное, выжидая, пока я, впавшая во временное оцепенение, переварю столь ошарашивающее заявление. Пошатываясь, я добралась до дивана и, рухнув, вновь посмотрела на странного парня, лицо которого, несмотря на удивительную серьёзность, оставалось холодно-невозмутимым.
«Голуби-демоны. Голуби-демоны», — крутилось в голове, словно в пластинке, начавшей заедать в самый неудачный момент.
Ненавижу голубей.
Немного придя в себя, я сдавленным голосом попросила Аню принести стакан воды, и та услужливо направилась на кухню. Гость, в свою очередь, неподвижно замер посреди гостиной, скорее всего, планируя поделиться со мной другой, более шокирующей информацией.
Хозяйка быстро вернулась и, протянув мне блестящий стакан, наполненный холодной жидкостью, встала рядом с путешественником, скрестив руки на груди.
Я сделала несколько жадных глотков, тщетно пытаясь избавиться от назойливых мыслей, что, словно мухи, вились в, наверное, медленно взрывающейся голове.
— А вы демонолог, да? — опасливо поинтересовалась я, вцепившись ладонями в бархатистую спинку дивана.
Гость ухмыльнулся, одарив меня смутным взглядом, от которого по коже пробежали невольные мурашки.
— Не совсем. Хотя, не скрываю, в демонах я разбираюсь превосходно. А впрочем, считай, что да. Но больше люблю, когда меня считают простым путешественником, имеющим не совсем обычное увлечение.
— А голуби — самые сильные демоны?
— Одни из самых сильных, способных свершить апокалипсис, которым они сейчас, собственно, и занимаются, — с увлечением, но опять же без паники провозгласил путешественник, вновь начав нарезать круги по комнате.
— Ну зачем так громко? Поосторожней, — вмешалась Аня, похоже, заметившая мой обескураженный взгляд.
Залпом выпив оставшуюся воду, я вопрошающе посмотрела на гостя, уверенно требуя продолжения. Несмотря на невероятный шок, испытываемый мною в тот момент, я ловила себя на неотступной мысли, что хотела знать, что дальше. Желала понять, почему началась эта чертовщина, к чему она приведёт и, самое главное, может ли прекратиться. И почему именно голуби? Почему не какие-нибудь вороны, зловеще каркающие среди мистических кладбищенских просторов, а именно голуби — миловидные пташки, казалось бы, ведущие спокойный и неприметный образ жизни.