Риан даже не взглянул на него, пребывая в своих раздумьях. Уже прошел месяц после похищения адептки Эверн, и именно сейчас восстание набрало силу, прорываясь к источнику.
«Что же их движет? Как обычные маги способны противостоять войску восточного и северного королевства?»
— Риан!? Спустись на землю, ответь лучше, что происходит на территории государства Ориентем?
Дракон перевел свой черный взгляд на человека, и тот в свою очередь нервно сглотнул, усмиряя свой напор.
— Белые драконы уже эвакуируют деревни и города. Насчет Академии вопрос еще стоит, слишком большой поток адептов, — ответил Риан уставшим голосом, потерев переносицу. — И я согласен с тобой, Махаэл: маги-отступники перешли грань дозволенного.
Человек усмехнулся и глянул на эльфа:
— С вашей стороны потребуются хорошие целители, Яринеэль.
— Это окончательное решение? — пропустив мимо ушей слова человека, спросил Верховный эльф у остальных членов Совета.
Дракон и норт кивнули, и остаток времени был потрачен на решение вопросов введения военного положения и переправки войск к границе источника.
Уже после совета, ближе к вечеру, Азертан догнал норта в коридоре, с намерением узнать новости.
— Илистин, постой!
— Риан?
— Хотел узнать, как дела у Элендина, есть зацепки?
— Про ту адептку мага смерти? — уточнил Верховный норт, и дракон кивнул. — Нет, он так и не смог узнать о том существе, которое напало.
Дракон потер виски, как будто у него заболела голова.
— Передай сыну, что я его жду в Академии, нужно разработать новый план, мне кажется, что адептку не просто так похитили, а именно ради ее способностей, уровня ее магии, ведь у нее он выше всех нас с вами вместе взятых.
Черный лис удивленно посмотрел на дракона:
— Как такое может быть? Маги смерти не обладают такой магией, мы-то знаем.
— Я видел своими глазами, Илистин. Шар Истины отражает полную картину твоей сущности. Я даже в какой-то момент подумал, что она вообще не живая, а как сгусток чистой магии пребывет в мире живых. Но, понаблюдав в течение учебного года, понял, что она обычная девочка-норт со своими страхами и желаниями.
— Ты так нежно говоришь о ней, Риан, что мне стало любопытно посмотреть на нее, — усмехнувшись, лис хлопнул дракона по плечу. — Научный интерес сына я могу понять, а вот нежность в твоем голосе меня заинтересовала.
Азертан, приподняв бровь, с усмешкой проговорил:
— Она студентка моей Академии, Илистин. Я ей в деды гожусь, что тут говорить о нежности? Если ты ее увидишь, то сам поймешь, что говорить о ней по-другому нельзя.
— Все ясно с тобой, грозный ректор и отец всех адептов. Я передам твои слова сыну, жди его в Академии.