Судъ опредѣлилъ: признавъ почетнаго гражданина Котова виновнымъ въ оскорбленіи частнаго пристава Тимирязева при исполненіи имъ служебныхъ обязанностей неприличными словами: «ваше мѣсто тамъ» съ указаніемъ на церковныя двери, произнесенныхъ прежде обращенія къ нему, Котову, выраженія Тимирязева «ваше мѣсто у ящика», — на основаніи 2‑й ч. 286 ст. и примѣняясь къ 134 ст. улож. о нак. въ виду обстоятельствъ, уменьшающихъ вину и наказаніе подсудимаго, подвергнуть его штрафу 25 рублей, а въ случаѣ несостоятельности къ аресту на семь дней.
Дѣло о московскомъ 1‑й гильдіи купцѣ И. П. Бутиковѣ, обвиняемомъ въ нанесеніи оскорбленія частному приставу Гольму
(Засѣданіе 9‑го января 1868 г. московскаго окружнаго суда, по 1‑му уголовному отдѣленію, безъ участія присяжныхъ засѣдателей).
Многочисленная публика наполнила аудиторію суда еще задолго до начала засѣданія. Любопытство, возбужденное этимъ процессомъ, вполнѣ объясняется оригинальнымъ содержаніемъ этого дѣла и тою извѣстностью, которою пользовалось оно еще съ самаго возникновенія. Въ 12 часовъ и сорокъ минутъ дня судьи заняли свои мѣста. Предсѣдательствовалъ по этому дѣлу товарищъ предсѣдателя Н. С. Арсеньевъ; члены: Н. А. Анциферовъ и Ф. Р. Синицкій. Обвинялъ товарищъ прокурора Д. П. Тихомировъ, защищалъ кандидатъ правъ князь А. И. Урусовъ.
По распоряженію предсѣдательствующаго, былъ приглашенъ обвиняемый, купецъ И. П. Бутиковъ, высокаго роста сѣдой старикъ, 67 лѣтъ. Далѣе, былъ прочитанъ списокъ свидѣтелей, вызванныхъ къ судебному слѣдствію. Всѣ вызванные свидѣтели оказались явившимися. По удаленіи ихъ изъ залы секретарь прочиталъ обвинительный актъ слѣдующаго содержанія:
«1867 года іюня 1‑го дня, надзирателемъ 1‑го квартала Пречистенской части съ понятыми былъ составленъ актъ о неисполненіи купцомъ Иваномъ Бутиковымъ полицейскихъ распоряженій.
«Подписываясь подъ этимъ актомъ, купецъ Бутиковъ написалъ: «но нонеча 1867 г., не знаю съ какого приказа, г-нъ Гольмъ (приставъ той же части) распоряжается стѣснять обывателей; не лишнимъ считаю помѣстить исторію: Я житель Коломенскаго уѣзда; близь моей родины, въ деревнѣ Бабушкиной, одинъ пастухъ караулилъ стадо и пріучилъ быка кормить хлѣбомъ, остававшимся у него; въ одно время не было хлѣба, — не осталось; быкъ приходитъ, пастухъ сказалъ быку: пошелъ дристунъ, но быкъ, разсердившись, умертвилъ пастуха. Такъ и Гольмъ бывалъ нерѣдко у меня въ гостяхъ, я его угощалъ украинскою наливкой; однажды онъ попросилъ ее себѣ, я ему послалъ, не припомню сколько, но теперь наливка вся, можетъ на это сердится, подождетъ до осени, еще привезутъ, истинно глаголю» (