, при производствѣ слѣдствія г. слѣдователемъ Побѣдимовымъ, сначала отказалась отъ предъявленія ей повѣстки г. Скворцовымъ, но впослѣдствіи созналась въ томъ и оправдывала, черезъ повѣреннаго, свой поступокъ: во 1‑хъ, несправедливостью взысканія съ нея долга ея дочери; во 2‑хъ тѣмъ, что долгъ былъ ею обезпеченъ; въ 3‑хъ, тѣмъ что повѣстка вручена не ей а человѣку, не имѣющему отъ нея уполномочія; въ 4‑хъ, сознаніемъ, что уплата взыскиваемой съ нея суммы на нее, по всей справедливости, возложена быть не можетъ; а главное, въ 5‑хъ, испугомъ, которому подверглась, будучи разбужена стукомъ и звономъ колокольчика и видомъ солдата, лѣзущаго на ворота, котораго она приняла за разбойника или вора. Сообразивъ настоящія показанія съ тѣми, которыя даны вышеозначенными лицами г. судебному слѣдователю Побѣдимову, мировой судья нашелъ слѣдующія противорѣчія: 1) по показанію всѣхъ бывшихъ при выломаніи двери, г-жа Мазурина только отказывалась впустить полицію; по показанію же свидѣтеля, Илья Дмитріева, на требованіе отворить именемъ закона, отвѣчала: «именемъ закина, я вамъ говорю, отойдите прочь!» 2) по показанію частнаго пристава и Ильи Дмитріева и по показанію при слѣдствіи дворника Федора Степанова, онъ не привязывалъ по требованію пристава собакъ, боясь ослушаться хозяйки, что подтвердилъ при слѣдствіи и свидѣтель Василій Аѳанасьевъ, но послѣ, при спросѣ на судѣ, показалъ глухо, что собаки были привязаны по приказанію Мазуриной. 3) При слѣдствіи дѣвица Аполинарія Викторова показала, что. услышавъ стукъ и звонокъ, вошла въ кабинетъ г-жи Мазуриной и разбудила ее, — на судѣ же показала, что когда вошла къ Мазуриной, то послѣдняя объявила ей, что разбуженная стукомъ и видя солдата, лѣзущаго черезъ вората, была испугана и велѣла спустить собакъ. Наконецъ 4) показанія г-жи Мазуриной при слѣдствіи противорѣчатъ одно другому: по одному, она положительно не знаетъ о прибытіи полиціи и видитъ на воротахъ неизвѣстнаго солдата; по другому — не можетъ различить, за близорукостію и старостію, даже того, полицейскій ли это солдатъ или нѣтъ, и наконецъ сознается въ томъ, что видѣла повѣстку, слѣдовательно не могла не знать о прибытіи полиціи къ ней въ домъ, въ это утро. Сообразивъ обстоятельства дѣла, мировой судья пришелъ къ убѣжденію, что, несмотря на нѣкоторыя противорѣчія и недоговорки въ показаніяхъ свидѣтелей, обнаруженныя при сравненіи показаній, данныхъ судебному слѣдователю и высказанныхъ на судѣ, — г-жа Мазурина, показаніями свидѣтелей, показаніемъ исполнителя ея приказаній, дворника дома Федора Степанова, а главное собственнымъ сознаніемъ, вполнѣ уличается въ самоуправствѣ, потому что, считая взысканіе, производимое съ нея полиціею, несправедливымъ, вмѣсто законнаго обжалованія, приказала запереть ворота и двери дома и спустить собакъ, чѣмъ старалась преградить чиновникамъ полиціи входъ въ домъ свой для исполненія возложеннаго на нихъ порученія, за что подлежала бы. какъ за поступокъ совершенный съ заранѣе обдуманнымъ намѣреніемъ (такъ какъ повѣстка, по собственному ея сознанію, была ей показана) высшей мѣрѣ наказанія, указаннаго въ 142 ст. уст. о нак., нал. мир. суд.; но, принимая во вниманіе преклонныя лѣта обвиняемой и неясное пониманіе ею своихъ правъ и обязанностей, приговорилъ: вдову потомственнаго почетнаго гражданина Марью Александрову Мазурину подвергнуть, на осн. ст. 142 уст. о нак., нал. мир. суд., и 56 ст. улож. о нак., изд. 1866 г. аресту въ тюремномъ замкѣ на два мѣсяца, съ указаніемъ обѣимъ сторонамъ ст. 128 и 147 уст. угол. суд. Рѣшеніе состоялось 29 августа 1866 г.