Получивъ это прошеніе мировой судья потребовалъ отъ г. Новицкаго болѣе подробное объясненіе. И вотъ въ этомъ — то объясненіи вся суть дѣла. Г. Новицкій написалъ это объясненіе на двадцати листахъ, и оно было выслушано публикою съ особеннымъ интересомъ. Вотъ въ сжатомъ видѣ содержаніе этого любопытнаго документа, написаннаго довольно безграмотно. У г. Новицкаго, Поляка по происхожденію, католика по вѣрѣ, вдовца, была двѣнадцатилѣтняя дочь Софія, православнаго вѣроисповѣданія. Озабочиваясь ея воспитаніемъ, какъ говоритъ г. Новицкій, онъ отправился для пріисканія гувернантки въ Петербургъ, гдѣ и остановился въ нумерахъ ковенскаго дворянина Пушкаревича. Послѣдній рекомендовалъ ему въ качествѣ гувернантки графиню Платеръ, которую г. Новицкій, по его словамъ, нашелъ «въ несчастномъ уголочкѣ». Послѣ предварительныхъ переговоровъ, графиня Платеръ явилась въ нумера Пушкаревича къ г. Новицкому, какъ онъ выражается, «въ своей несчастной оборванной одеждѣ, которую графиня, когда я ее переодѣлъ, отдала прислугѣ». Въ это свиданіе дѣло было окончательно улажено, и графиня Платеръ заключила съ г. Новицкимъ условіе. Въ силу этого условія графиня Платеръ обязалась неопредѣленное время заниматься воспитаніемъ и обученіемъ дочери г. Новицкаго за содержаніе и плату по пяти р. въ мѣсяцъ. При этомъ г. Новицкій предоставилъ графинѣ право давать уроки постороннимъ лицамъ и имѣть другихъ учениковъ на дому. Графиня Платеръ обязалась, кромѣ того, безъ всякихъ отговорокъ, отправляться за г. Новицкимъ, куда бы онъ не былъ переведенъ на службу. Г-нъ же Новицкій обязался выдавать исправно жалованье своей гувернанткѣ и даже за полгода впередъ, если она это потребуетъ и, наконецъ, обѣщалъ не дѣлать своей гувернанткѣ никакихъ непріятностей и дерзостей. Послѣ заключенія этого условія, по словамъ г. Новицкаго, графиня Платеръ привезла свои вещи. У нея одежды совершенно не было, говоритъ г. Новицкій, исключая одного паласа (paillasse) и маленькой подушечки, набитой шерстью. Кромѣ того, у нея были книги и ноты, распятіе Іисуса Христа и портреты отца и тетки, которая въ 1831 году командовала польскимъ полкомъ, — и брата, котораго, за участіе въ мятежѣ въ 1863 году, повѣсили. Затѣмъ, продолжаетъ г. Новицкій, графиня Платеръ взяла у него за полгода впередъ жалованье и отправилась покупать «верхнія вещи», — все траурные, прибавляетъ панъ Новицкій, зная очень хорошо значеніе такой фразы. По прибытіи въ Москву — говорится далѣе въ объясненіи — графиня говоритъ г. Новицкому, что она безъ рубашки ѣдетъ и что у нея брутъ (нечистота) завелся. Я, говоритъ г. Новицкій, тотчасъ купилъ ей рубашку и вмѣстѣ съ этимъ еще и другіе предметы. Разсказывается далѣе, какъ, пріѣхавши въ Касимовъ, г. Новицкій отвелъ для графини Платеръ комнатку — «кутокъ», какъ онъ выражается, пакъ затѣмъ онъ сталъ пріискивать для нея ученицъ и знакомить съ разными лицами и, наконецъ, какъ онъ купилъ для нея фортепіано.