«На судоговореніи же Новицкій остался при настоятельномъ требованіи считаемыхъ имъ на графинѣ Платеръ деньгахъ, на взаимности оскорбленій между нимъ, графиней и г-мъ Генцельтъ; повѣренный Родовицкій остался при отрицаніи какого — либо долга Новицкому въ отношеніи графини Платеръ и при мнѣніи о тяжкомъ, непростительномъ оскорбленіи Новицкимъ его довѣрительницы, а присяжная свидѣтельница Марья Павлова — при прежнихъ своихъ показаніяхъ.
«Дабы строго и безпристрастно рѣшить вопросъ о винѣ Новицкаго, продолжаетъ приговоръ съѣзда не увлекаясь никакими внѣшними впечатлѣніями, съѣздъ счелъ долгомъ обратиться къ фактамъ обвиненія г. Новицкаго и нашолъ во 1‑хъ, что оскорбленіе имъ графини Платеръ въ своемъ домѣ доказывается лишь неопредѣленнымъ показаніемъ кучера г-на Генцельта, у котораго живетъ теперь графиня; во 2‑хъ, что сему присяжному показанію слѣдуетъ сопоставить другое присяжное показаніе прислуги Новицкаго. Марьи Павловой, оправдывающее его, причемъ нельзя не обратить вниманія на то обстоятельство, что послѣ ссоры Новицкаго съ графиней Платеръ не прекратились ихъ сношенія на письмѣ и поклонами чрезъ прислугу, что подтверждаютъ оба присяжные свидѣтели; въ 3‑хъ, что оскорбленіе Новицкимъ г-на Генцельтъ въ отношеніи сманиванія къ себѣ Марьи Павловой, съ цѣлію лишить обвиняемаго единственнаго свидѣтеля, основывается лишь на толкованіи не понятнаго письменнаго заявленія о семъ Новицкаго; въ 4‑хъ, что фактъ сманиванія Марьи Павловой, однако же, виденъ изъ ея собственнаго присяжнаго показанія, но только безъ участія г-на Генцельта, котораго въ томъ г. Новицкій и не обвинялъ, какъ то видно изъ дѣла; въ 5‑хъ, что затѣмъ ни одинъ изъ обвинителей Новицкаго не убѣждаетъ никакими положительными фактами въ его винѣ, особенно же въ преднамѣренномъ оскорбленіи; въ 6‑хъ, что изъ всего хода настоящаго дѣла ясно видна крайняя запальчивость и раздражительность человѣка, обманувшагося въ своихъ надеждахъ, запутавшагося въ денежныхъ дѣлахъ, при своей бѣдности преслѣдующаго свои интересы паче всего и доходящаго наконецъ до такой степени, которая переходитъ въ какую то мономанію, и въ 7‑хъ, что нельзя наконецъ не отвергнуть исключительности обстоятельствъ и условій, при коихъ состоялся отходъ гувернантки изъ дома г. Новицкаго. Затѣмъ съѣздъ мировыхъ судей приходитъ къ тому заключенію, истекающему изъ внутренняго убѣжденія, что настоящее дѣло представляетъ собой взаимную ссору, почему, на основаніи 119 и 168 ст. уст. уг. суд. и въ силу 138 ст. уст. о нак., нал. мир. суд., съѣздъ постановляетъ слѣдующій приговоръ: отмѣнить рѣшеніе по этому дѣлу мироваго судьи Рыкачева, какъ постановленное вопреки 8 ст. уст. гр. суд. и 18 ст. уст. о нак., а затѣмъ освободить поручика Александра Иванова Новицкаго отъ наказанія по заявленіямъ графини Платеръ и г-на Генцельтъ объ оскорбленіи ихъ, а въ рѣшеніе гражданскаго иска не входить, за разсмотрѣніемъ онаго въ судѣ первой степени, за данною подпиской Новицкаго и за уничтоженіемъ его условія съ графиней Платеръ».