В комнате стало так тихо, что было слышно редкое звяканье приборов о фарфор из столовой, где лакеи под присмотром буфетчика прибирали стол. Интересно, что будет, если Лиза кликнет их сейчас? И отчего она замешкалась всего на миг, пытаясь удержать соскользнувшую с ноги туфельку, у которой развязалась лента? Отчего не окликнула Зубовых, что спешно удалились от нее, будто от заразной?
— Вы позволяете себе вольности, сударь! — Лиза выровняла дыхание и смело подняла голову, чтобы встретить взгляд стоявшего напротив мужчины. — Мы не равны ни по чину, ни по положению, но я запрещаю вам поступать в отношении меня подобным образом. В столице вы вольны брать за руку без позволения на то, как свыклись, вестимо, но я прошу вас впредь не позволять себе… Ни словом, ни поступком!
Глаза Василя подернулись какой-то странной дымкой, за которой Лиза тщетно пыталась угадать его мысли. После чего он подчеркнуто вежливо поклонился.
— Я приношу свои глубочайшие извинения, коли доставил вам огорчение или тем паче — нанес обиду. Не было такого умысла. Лишь ослепление вашим прелестным ликом. Ежели позволите, я бы все сделал, чтобы загладить мою вину перед вами, mademoiselle Lisette.
— Mademoiselle Вдовина, — поправила его Лиза, всем своим видом говоря: «Не забывайте о границах!» — Или Лизавета Петровна, s'il vous plaît>[48].
При этих словах Василь усмехнулся, одновременно и похожей, и такой отличной улыбкой, уже так хорошо знакомой Лизе. «Нет, — подумала она, — не такая улыбка у кузена его сиятельства. Нет в ней чего-то, что заставляет постоянно возвращаться взглядом к губам. Или чего-то, что заставляет вспыхивать, как огонь…»
— Прошу вас, — Василь с легким поклоном отступил в сторону, всем видом показывая почтение к ней, по-прежнему прижимавшейся спиной к шелку, которым были обиты стены комнаты. Почтение, казавшееся совсем иным при той иронии, что звучала в голосе мужчины. А потом оба повернулись на звук открывшихся дверей из соседнего салона и взглянули на лакея, от неожиданности застывшего на пороге.
— Чего тебе? — грубо бросил Василь, не скрывая своего раздражения.
— Его сиятельство приказали за барышней ходить, — проговорил лакей, склоняя голову в подобострастном поклоне. — Опасаются, что заплутает в доме, коли интерес проснется к тому. Аль в парке… За ней ходить приставлен, коли воля ее на то будет. Покамест не отошлет прочь.
— А вот и ваш провожатый, Лизавета Петровна, — проговорил Василь, отступая еще на несколько шагов. — За сим прошу простить меня — разрешите откланяться…
Он резкими шагами вернулся в столовую, где нетерпеливо бросил буфетчику: «Бордоского подай! Да побыстрее!» А Лиза, сжимая похолодевшие, несмотря на тепло комнат, ладони, направилась к лакею, ожидавшему ее в дверях.