— Кстати, как Вы считаете, если так будут разворачиваться события, хватит ли у Путина сил снова загнать людей в сталинское время, если он того пожелает?
— В сталинское время загонять не надо, потому что сталинское время имело дело, и Сталин имел дело, с еще не построенной страной. Он имел дело с крестьянами, которые привыкли работать каждый на своем наделе, с индивидуальными собственниками, он имел дело с еще не согнутой интеллигенцией. Собственно, тогда только начиналось время растаптывания человека, переделка человеческого материала. Для того, чтобы выработать советский народ, для того, чтобы произвести «совков», понадобились дикие меры, совершенно чудовищное насилие. А Путин имеет дело с советскими людьми, которые строятся по первому требованию, только одиночки отказываются. Здесь не нужны сталинские репрессии, здесь достаточно будет брежневских. Вот Ходорковского посадили, бизнес забастовку не устроил, биржи не закрылись. И собираются палаты и Путина встречают аплодисментами, и никто не отказывается с ним сотрудничать. На самом деле, подобный арест должен был бы встретить коллективный протест бизнеса на уровне отказа работать в стране.
— Есть ли в охоте на олигархов, на Ваш взгляд, национальный момент или он всецело отсутствует, как утверждает Путин? Почему согласно детской считалочке на этом же «золотом крыльце» не смогли рядом с Березовским, Гусинским, Ходорковским, поместиться господа Черномырдин, Потанин, Лужков и иже с ними?
— Ну, во-первых, господин Лужков лакей по своему характеру и готов лизать власти ее янычарские пятки. Он только с Ельциным не дружил в последнее время, потому что Ельцин был великодушен, и чувствовалось, что сажать он никого не собирается. Вот поэтому Лужков немедленно стал говорить о своей собственной кандидатуре на президентских выборах. Но в случае с Путиным он понимает с кем имеет дело. Он понимает, что это гос. безопасность, он понимает, что это насильники, военные преступники, что это зло весьма вооруженное и весьма опасное. Поэтому он согнулся первым. Потанин тоже все понял и никуда не лез.
Конечно, национальный момент здесь есть, потому что власть сейчас работает на примитивных комплексах, желудочных, нажимает на клавиши безусловных рефлексов, а антисемитизм в России это безусловный рефлекс. Но больше всего здесь того, что Березовский посмел сопротивляться, а Гусинский посмел свои СМИ сделать независимыми, а Ходорковский решил, что, если он честно заработал деньги, то он имеет право тратить их как угодно и финансировать те партии, которые он считает нужным финансировать. Больше всего — это кара за независимость.