Сэдлер и его неугодный спутник прибыли последними.
— От меня ни на шаг, — напомнил лорд, пока поздние гости переступали порог.
— Хорошо, — пробормотала я, разглядывая Габриэля Саттона.
Неудивительно, что Ребекка его приблизила. Саттону досталась жгучая внешность. Высокий брюнет со смугловатой кожей и яркими синими глазами выделялся в толпе и притягивал взгляды. Особенно дам. Любых возрастов. Моя матушка о таком мужчине сказала бы «породистый». И, правда, черты лица очень четкие, фигура атлетическая, движения уверенные. Вечно бледный лорд Флеминг на его фоне напоминал призрака.
— Ребекка! Дорогая! — Сэдлер направился к нам. Саттон тоже.
Его взгляд я ощутила кожей. Он не раздевал, как было с Итоном Прайсом. Проникал в душу, прощупывал, изучал. Или сравнивал меня с воспоминаниями о настоящей Ребекке.
— Дядя Бенжамен! Рада, что вы к нам присоединились.
Я позволила старику стиснуть меня в объятиях и расцеловать в обе щеки. А дальше… дальше Сэдлер обменялся рукопожатием с лордом, а я оказалась лицом к лицу с Габриэлем Саттоном.
— Прекрасно выглядите, Ребекка, — проговорил он, поклонившись. — Всё молодеете.
Дыхание на миг остановилось. Неужели, раскусил?
— Это особое искусство, — сорвалось с губ.
Чистейшая импровизация, но мужчинам она понравилась. Сэдлер рассмеялся, в глазах Саттона блеснули веселые огоньки. Лишь лорд не пришел в восторг от сцены.
— Развлекайтесь, господа, — обратился он к гостям. — А мы с леди Флеминг займемся обязанностями хозяев вечера.
Его сиятельство повел меня к группе с энтузиазмом что-то обсуждающих мужчин. Но я не сомневалась: это не конец. Взгляд Саттона следовал за мной, мешая дышать. Этот мужчина явился сюда сегодня с одной целью: увидеть Ребекку и остаться с ней наедине. То, что он испытывал к ней, явно не осталось в прошлом. А, значит, он постарается осуществить желаемое. Хочу я того или нет.
Время тянулось бесконечно. Музыканты исполняли одну мелодию за другой, но гости не торопились танцевать, предпочитали общаться и сплетничать. Разумеется, не обошли стороной и исчезновение госпожи Нокс.
— Представляете, констебли посмели заподозрить, что Виржиния сбежала от Герберта, — со знанием дела говорила госпожа Бейтс. — Или муж сам ее убил. Глупости. Он — создание абсолютно беспомощное. Существовать без Виржинии не способен. А она — преданная жена. К тому же, как раз собиралась открыть салон для проведения поэтических вечеров. Носилась с этой идеей, мол, дело всей жизни. Нет, она бы точно не сбежала накануне первого мероприятия.
— А у Ноксов были враги? — спросил кто-то в толпе.