И всё же, ночью, пока Райан спал в нашей постели, я думала об Августе, сидящем среди тех коробок, в раздумьях. В раздумьях, и не зная точно. И это съедало меня.
Я уже не могла остановиться.
Я была чертовски доброй.
Чертовски доброй и полной дурой.
Глава 8
Август
Прошло пятнадцать минут.
Пятнадцать самых долгих, чёртовых минут моей жизни.
Или я так думал.
Откуда мне было, блин, знать? У меня не было воспоминаний из жизни, чтобы сравнить.
Но пока я сидел там, слушая проигрыватель последней модели, пока он пытался ввести меня в состояние покоя и защищённости ложными звуками океана и птичьих песен, это и вправду казалось, как, блин, самое долгое время.
Он вообще собирался говорить?
Я продолжал осматривать маленький, но аккуратный кабинет, обратив внимание на модные серые стены и современное замшевое кресло, на котором он сидел напротив меня. Сильно отличающееся от любимых доктором Шнайдером тёмного дерева и кожи. Но различия этих двух мужчин не ограничивались предметами интерьера. Возглавляло список молчание со стороны этого парня.
Разве психологи не тренировались говорить? Или этот парень был особенный, потому что у него была табличка «терапевт»? Круто, похоже, я застрял с отчисленным из универа. И вдруг в моей голове на повторе заиграла строчка из припева песни «Милая прогульщица». Мне нужно несколько хороших друзей рядом время от времени, чтобы исправлять советы интернета, что посмотреть одинокими вечерами.
Я глянул снизу вверх на него, он приободряюще вежливо улыбнулся, но продолжал молчать. Я подавил желание опустить голову от досады, но, в конце концов, решил, что кто-то из нас должен что-то сказать. По меньшей мере, я хотел знать, умел ли он говорить словами. Настоящими словами. А не его счастливыми улыбками.
— Ну, вы собираетесь что-то сказать в течение этого часа, или мы так и будем пялиться друг на друга и молчать оставшиеся... — я посмотрел на часы и практически закатил глаза. Прошло всего две минуты с тех пор, как я последний раз смотрел на эту чёртову вещицу. — ...сорок три минуты.
Добрая улыбка вернулась, и он просто пожал плечами.
— Это ваше занятие. Вы можете использовать это время так, как пожелаете, Август.
Ну, эм, этот мужик всё-таки мог сформулировать предложение.
— То есть просто я должен говорить? О чём угодно?
— Если хотите, — ответил он. Его голос звучал так безэмоционально, как будто ему вообще было всё равно, находится он здесь или нет.
— А что, если бы я хотел просто сидеть тут и ничего не делать? — бросил я вызов, скрещивая руки на груди.
Непроницаемое лицо мужчины продолжало улыбаться.