Некоторое время спустя, когда Жан предавался нежной истоме, Мари вдруг спросила его:
— Эта молодая дама, которую вы спасли сегодня, как вы с ней поступите?
— Не знаю, — ответил барон, не открывая глаз, но притягивая Мари к себе.
— Разве вы не говорили мне, что собираетесь отправить ее в Бретань к ее матери?
— Я и вправду собирался так поступить, но эта молодая женщина совершенно потеряла желание жить. Представьте себе, она упрекала меня за то, что я спас ее. Маркиза утверждает, что она даже хотела умереть. И я могу ее понять — эта дама потеряла ребенка и выяснила, что муж, которого она любит, больше всего на свете хочет оказаться вдовцом.
— Вы заставили ее передумать?
— Да. Мы заключили с ней сделку. Я не могу позволить ей дать себя убить, как невинного агнца, и поэтому в некотором смысле купил ее жизнь, которой она не дорожит. Я пообещал предоставить ей возможность умереть за дело, заслуживающее подобной жертвы.
— И бедняжка согласилась?
— Анна-Лаура де Понталек согласилась и предоставила мне право самому решать, как лучше распорядиться ее жизнью. Но теперь настала ваша очередь действовать, моя красавица.
— Моя очередь? Но что я должна делать?
— Сначала скажите мне, нравится ли она вам. Если нет, я найду кого-нибудь другого.
— Было бы странным, если бы она мне не понравилась. Эта женщина такая славная, такая очаровательная. И она могла бы стать еще привлекательнее, если бы не была такой отрешенной. Ваша протеже выглядит монахиней, которую против ее воли вырвали из монастыря. В ней есть врожденная гордость. И храбрость.
— Тогда сделайте так, чтобы наша гостья превратилась в молодую красивую женщину, элегантную и даже немного кокетливую. Она вас послушает. Эта дама пробудет здесь несколько дней. Позже, изменившуюся и даже отчасти преображенную, возможно, и под чужим именем, — маркиз де Понталек должен считать, что его попытки уничтожить жену удались, — я отправлю ее к герцогу Нивернейскому, который так ее любит.
— А ее муж не связан с герцогом?
— Связан, но маркиз теперь далеко. Я полагаю, что это именно он представляет графа Прованского при дворе короля Пруссии, если судить по докладу Дево. Да-да, Мишель только что вернулся. Герцог Брауншвейгский всего в пятидесяти лье от Парижа.
— Я предполагала, что это Дево, но решила не мешать вам.
— Мари, вы как всегда сама деликатность! Вы и в самом деле заслуживаете больше того, что я могу вам дать.
— Меня устраивает то, что я имею. Быть рядом с вами — это единственное мое желание. Что же касается нашей гостьи, я ею займусь. И вы останетесь довольны результатом моей работы.