— Ну, — протягивает Хулио, — мне кажется, это отличный способ разобраться, как работают мозги у шлюх. Так что ты выяснил что-то интересное?
— Только то, что они все сумасшедшие сучки? — Майкл потирает свой нос тыльной стороной ладони, ведя себя непринужденно в этой среде. Он находился здесь с того момента, как они спустили его сюда, что, несомненно, сводило их, особенно Андреаса, с ума. Но проблема заключается в том, что левый извращенец, шпионящий за шлюхами, принимающими душ, не вел бы себя так спокойно. Он бы уже обделался от страха. Может, у них и нет ничего на Майкла, но его отношение уже говорит о многом. Он не просто какой-то там левый извращенец. И точно что-то из себя представляет. Кто-то, кого будут, в конечном счете, искать. Хулио подходит к стулу Майкла и берет в руку пульт. Он выключает телевизор, на что Майкл издает утомленный вздох, и усаживается по центру, таким образом, что его крепкое тело, наконец, предстает перед нами.
Наши взгляды встречаются на краткий миг, и я не получаю никакой реакции. Ни предупреждения. Ни доли узнавания. Ничего. Буквально изнываю от желания послать ему взглядом хоть какое-нибудь сообщение, но не делаю этого. Выкини я что-то подобное, и мы покойники. Майкл уже и так знает все, что ему необходимо.
— Вижу, ты привел с собой тяжелую артиллерию, — произносит он.
Хулио делает щелчок пальцами, и Тео торопится, как можно быстрее убраться из комнаты.
— Ага, захватил с собой тяжелую артиллерию, парень. Мы дали тебе немного времени подумать о том, что ты сделал и почему здесь находишься. А теперь пришли пообщаться. Есть что-то конкретное, о чем ты хочешь поговорить, ese?
Затем возвращается Тео с деревянными стульями в двух руках. Он ставит их перед Майклом, на первый стул садится Хулио. Другой, вероятно, для меня. Я присаживаюсь, пытаясь понять, как это все обернется дальше. Думаю, что положение становится хреновым. На самом деле, чертовски, мать его, хреновым.
— Вообще-то не особо, — отвечает Майкл, склоняя голову набок. Его футболка ужасно грязная, покрытая кровью, его губа не могла так сильно кровоточить и с его носом все в порядке, что означает, что эта кровь, должно быть, принадлежит кому-то другому. Я получаю огромное удовольствие от мысли об этом. Майкл, мой парень, он может быть опасным говнюком, когда ситуация требует того.
Хулио совершенно не впечатлен его показным безразличием. Он подается вперед, перемещая вес своего тучного тела, отчего стул скрипит.
— У меня совершенно нет времени на пытки прямо сейчас. Поэтому задам тебе два вопроса, и после этого мы больше не будем такими снисходительными, разговаривая с тобой. Понимаешь?