Красавчик обрадованно закивал. Вид у него при этом был настолько забавный, что мне пришлось прикусить губу, дабы не прыснуть со смеху. Надеюсь, это выглядело так, словно меня охватило отчаяние.
– Да, дорогая. Скажи, ты… э-э-э… в тягости?
Что? Это еще к чему? Впрочем, понятно: если заговорщики решили извести Родвига, то наследство достанется ребенку. А милейший Алекс точно не откажется поживиться. Ну, сейчас я его разочарую.
– Ты… ты… как ты можешь спрашивать меня о таком?
Он залопотал что-то о том, как сильно любит меня, как хочет заботиться, попытался обнять, а сам все время поглядывал в коридор. А потом схватил меня за плечи и встряхнул.
– Ани! Слушай меня внимательно!
Ага, время поджимает, с признаниями пора заканчивать. Алекс сунул мне в руку крохотный флакончик.
– Что это? – с подозрением осведомилась я. – Отрава?
– Нет, дорогая. Это безобидное зелье. Тебе надо подлить его своему мужу.
– Я не стану подливать ему яд! Ты что, хочешь, чтобы меня казнили?
Алекс вышел из себя.
– Это не яд, поняла? Маг столь могущественный, как Максимиллиан Родвиг, уж точно почует отраву. Уверен, что он увешан амулетами, распознающими все известные яды.
И вовсе даже не увешан. Никаких амулетов я не припоминала, хотя неоднократно сама раздевала мужа. Но Алексу об этом говорить не стоит.
– Тогда что здесь?
– Не твое дело! – взорвался экс-возлюбленный. – Просто подлей это своему мужу!
Я скривила рот так, будто собралась зарыдать. Хотела ещё швырнуть флакончик на пол, но передумала: вдруг разобьется, а запаса у Алекса нет? Лучше отдать Максу, пусть изучит и выяснит, что ему пытаются подсунуть. Так что вместо битья тары я принялась теперь глаза и скулить. Алекс перепугался.
– Ани, дорогая, не плачь! Прости меня! Пожалуйста!
– Ты меня больше не лю-у-убишь! – провыла я.
Он тут же бросился уверять меня в своей пылкой любви, осыпать поцелуями руки, а когда я сделала вид, будто успокоилась, буквально вытолкал за дверь, пообещав, что через пару дней свяжется со мной.
* * *
Дома Макс крутил флакончик в руках, смотрел сквозь него на свет, вынул пробку и осторожно понюхал.
– Что там?
– Пока не знаю. Но точно не яд. Подожди.
Он скрылся за дверью и вскоре вернулся, неся небольшую стеклянную реторту. Сразу же вспомнились уроки ненавистной химии и пожилая растрепанная Любовь Андреевна, изводившая учеников рассказами о своей маленькой внучке. Правда, лицо учительницы в воспоминаниях будто скрывал туман.
– Так, сейчас…
Макс вылил в реторту темно-зеленую жидкость из флакона. Интересно, почему нет спиртовки? Или реактивов? Но магу, как оказалось, никакая спиртовка и не требовалась. Он щелкнул пальцами, и с них сначала посыпались искры, а потом под удерживаемой на весу ретортой и вовсе заплясал в воздухе огонек.