– Анита? – неуверенно позвал Родвиг.
Видимо, мое поведение не совпало с его ожиданиями. Но мне уже надоело строить из себя испуганную девственницу. Доказательства моей невинности супруг получит очень скоро, но лежать бревном и думать о подарках я не намерена!
– Мы должны называть друг друга на «вы»? Мои родители обращаются на «ты».
И я похлопала для достоверности ресницами. Не уверена, что Максимиллиан разглядел мой маневр – все-таки в спальне теперь царил полумрак. Весьма интимный, надо сказать, полумрак. А разложенная постель притягивала взгляды.
После короткой заминки мой муж ответил:
– Хорошо, мы тоже можем перейти на «ты».
– А как мне звать тебя?
Кажется, он начал терять терпение, потому что переспросил раздраженно:
– В каком смысле – как?
– Ну, я ведь не могу обращаться к мужу «мейн Родвиг», верно? Макс?
Он вздохнул.
– Хорошо, пусть будет Макс. А теперь, Анита…
– Ани, – перебила его я. – Все близкие зовут меня Ани.
В конце концов, Ани звучит очень похоже на Аня. Пусть называет меня почти родным именем.
– Хорошо, Ани. Наверное, вам… то есть тебе лучше будет лечь.
Какой быстрый! Ну уж нет, так легко ты не отделаешься!
– А разве ты не поцелуешь меня?
Он дернул плечом, двумя широкими шагами преодолел расстояние между нами и быстро чмокнул меня в губы. Которые я тут же надула.
– Супруги целуются совсем иначе. Поцелуй меня по-настоящему, Макс.
Эти слова я не протянула тоном капризной девочки, о нет. Напротив, я понизила голос и прошептала их ему на ухо. Он вздрогнул, отстранился и внимательно посмотрел на меня.
– Ты уверена?
Еще как! Более чем уверена. Но вслух этого лучше не говорить.
– Я хочу попробовать.
Конечно, я лукавила. Даже если не принимать во внимание мою прошлую жизнь, то все равно оставался Алекс, с которым я уже целовалась. Так что слово «попробовать» могло относиться только к поцелуям с Максом. Но ему об этом знать вовсе не обязательно.
Он приподнял мое лицо за подбородок, и я посмотрела в его глаза, казавшиеся сейчас совсем черными, словно зрачки расширились так, будто закрыли радужку. Этот темный изучающий взгляд отчего-то напугал меня, и я зажмурилась. А потом почувствовала прикосновение к своим губам. Осторожное, почти невесомое. Затаив дыхание, я подалась вперед и приоткрыла губы, предоставляя Максу свободу действий. Он немного помедлил, а потом сжал меня в объятиях, смял поцелуем губы, проник языком в рот. О да! Куда там слащавому красавцу Алексу! Против Макса он – жалкий ботаник, неопытный юнец. А потом все мысли об Алексе вылетели из моей головы. Как и все прочие мысли. Остался только Макс, его губы, его руки. Я и сама не поняла, когда он успел стянуть с меня рубашку, только почувствовала спиной прохладу простыней.