– Вы должны сказать «да», – шепнул Игвик Арлине прямо на ухо. От хранителя неприятно несло болотной водой. – Я сейчас произнесу речь в третий раз, а вы не перепутайте.
– Нет, – повторила Арлина на сей раз твёрдо, одновременно краснея, как перезревший помидор, готовый лопнуть и залить всех соком.
– Ты что такое говоришь? – зашипел совсем рядом Мартан и тут же завертел головой по сторонам, мило улыбаясь гостям и недоуменно пожимая плечами. – Останови церемонию, – кинул он Игвику и, расталкивая локтями столпившихся за спиной любопытных, подхватил Арлину под локоть и потащил к дверям, за которыми начиналась комната, где послы и просители обычно ожидали приёма у короля.
Повернув в дверном замке большой тяжёлый ключ, Мартан запер дверь, развернулся, положил руки на плечи невесте и, сбиваясь, произнёс:
– Ты переволновалась. Мы сейчас отдохнём и повторим всё заново. Плевать на гостей и что они подумают. Я сам переживал так, что не сразу понял, что следует отвечать.
– Мартан, – перебила принца Арлина.
– Тебе нужно воды. – Мартан был сам не свой и ничего не слышал. – Да-да, именно воды. Ланс! – закричал он что было силы и только потом понял, что даже при всём желании Ланс не сможет быстро прийти на помощь – сперва надо как минимум выломать запертую дверь.
– Мне не нужна вода, – остановила принца Арлина. – Мне нужно поговорить с тобой. Я должна была сделать это раньше, но никак не верила и не решалась. А теперь я боюсь. Боюсь за наше будущее, Мартан.
Белое платье, такое воздушное, такое желанное, теперь раздражало и смотрелось аляповатым пятном на фоне золотых оконных штор. Кружево, тонкое, словно паутина, торчало со всех сторон, добавляя невесте пышности вместо того, чтобы подчеркивать тонкую девичью талию. Муха – да чтоб её – и даже муха, а не фигурка изящного лебедя сидела на большой фруктовой вазе и потягивала сок из спелой жёлто-розовой груши. Мартан – в парадном наряде, со шпагой, прикреплённой к поясу, высокий и стройный – стоял, не шелохнувшись, и ждал разъяснений.
Арлина подняла голову, и их взгляды встретились. Его глубокий и затягивающий, слово болото, поросшее мхом, с островками яркого вереска и спелой алой клюквой, и её испуганный и робкий, неуверенный ни в чём, сомневающийся и умоляющий одновременно.
– Кто он? – Мартан прищурился. В его взгляде промелькнули искорки ревности.
– Он? – недоумевая, переспросила Арлина.
– Тот, из-за кого ты отказываешь мне. Я принц, а не торгаш никчёмный, чтобы об меня ноги вытирать. – На слове «торгаш» Арлина сглотнула, но промолчала. – Кто запудрил тебе мозги настолько, что ты готова променять меня на него?